И первое, с чего мы начнем нашу увлекательную экскурсию от Крыма через современную Турцию и до российского Поволжья, — это дадим определение того, что такое «пантюркизм». Обратимся для этого к Британской энциклопедии:
«Пантюркизм — политическое движение конца XIX — начала XX веков, которое имело своей целью политическое объединение всех тюркоязычных народов, живущих в Османской империи, России, Китае, Иране и Афганистане. Движение, которое началось среди турок в Крыму и на Волге, изначально стремилось объединить турок Османской и Российской империй на фоне растущего российского влияния».
Годом основания движения пантюркизма считают 1883, когда Исмаил Гаспринский, он же Исмаил-бей Гаспралы (1851–1914), издаёт первый номер газеты «Терджуман». Газета издается в Бахчисарае (Крым) и распространяется среди тюркских меньшинств, проживающих на территории Российской империи, находя отклик в среде азербайджанской и среднеазиатской интеллигенции, среди крымских и волжско-уральских татар, русской интеллигенции и духовенства.
Одной из инициатив Гаспралы была попытка сформировать единый тюркский язык. За основу брался турецкий, из которого исключались персидские и арабские слова. Важное начинание, успешное завершение которого существенно облегчило бы достижение поставленной цели, — создания единого тюркского мира, пробуксовало по весьма прозаичной причине: подавляющее число существовавших на тот момент тюркских диалектов уже успели обособиться в самостоятельные языки, среди коих турецкий, который подразумевался Исмаил-беем как системообразующий, был лишь «одним из». Поэтому от этой затеи вскоре пришлось отказаться, ибо о том, насколько щепетилен может быть «языковой вопрос», мы можем судить по ежедневным сводкам из Новороссии. Нет причин полагать, что сто лет назад эта ситуация кардинальна бы отличалась от сегодняшней.
После прихода к власти в России большевиков, больших специалистов по решению (созданию?) национальных вопросов, это разделение искусственно усиливалось, вплоть до административного, «по разнарядке», назначения разных алфавитов для разных тюркских народов, проживающих на территории формирующегося СССР.
Справедливости ради нужно отметить, что идея Исмаила Гаспринского о создании единого тюркского языка не была совсем забыта и отброшена, а, наоборот, активно использовалась первым президентом Турецкой Республики и основателем современного турецкого государства Кемалем Ататюрком, пришедшим к власти после падения Османской империи в результате Первой мировой войны. Языковая реформа, в ходе которой произошла латинизация алфавита и очищение турецкого языка от арабских и персидских заимствований, прошла в 1928 году.
В 1902 году в Каире выходит в свет журнал «Тюрк», на страницах которого пантюркизм представляется как альтернатива исламизации. Пантюркизм преподносится как наиболее привлекательная альтернатива крайнему национализму, исламскому фундаментализму и светской вестернизации.
Первая теоретическая работа по пантюркизму была написана татарином Юсуфом Акчурой, он же Акчурин Юсуф Хасанович (1876-1935), который вел свой род от князей Акчуриных Темниковского княжества. Он изучал политические науки, философию, социологию, историю и филологию в парижском университете Сорбонны. Живя в Париже, Акчурин вел переписку с Гаспринским. В 1903 году Юсуф Акчурин заканчивает учебу и получает 3-ю премию выпускного курса. Его дипломная диссертация называлась «Исследование по истории государственных институтов Османской империи».
В 1904 году, живя в родовой деревне Зиябашы под Симбирском, Акчура пишет свою знаменитую работу «Три вида политики» («Och Tarzi Seyaset»), которая в том же году выходит на страницах каирской газеты «Тюрк». Эта работа носила теоретический и программный характер и получила большой резонанс в тюркском мире. В 1911 Юсуф Акчура эмигрирует в Стамбул, спасаясь от политического преследования в России. Там он основал новый орган печати — газету-листовку «Турк Орду» («Турецкая Родина»).
В 1908 году была опубликована статья азербайджанца Али Гусейнзаде «Тюркизация, Исламизация, Модернизация» («Turkuleshmek, Islamlashmak, Zamanlashmak»), в которой тезисы пантюркизма получили дальнейшее развитие. Но наиболее важным вкладом в эту идеологию считается работа турка Зии Гёк-Альпа «Основные принципы Тюркизма». Эта книга была опубликована в 1923 году и стала идеологической основой пантюркизма.
На политическое вооружение доктрину пантюркизма взяли младотурки (тур. Jön Türkler) — политическое движение в Османской империи, которое начиная с 1876 года пыталось провести либеральные реформы и создать конституционное государственное устройство. Младотуркам удалось свергнуть султана Абдул-Хамида II (1908 год) и провести некоторые прозападные реформы, однако после поражения Турции в Первой мировой войне они потеряли власть. Пришедший им на смену Кемаль Ататюрк повел развитие Турции по пути строительства государства по «национальному» типу, свойственному для европейских государств.
Приставка «младо-», к слову, означает далеко не возраст участников организации или срок её действия. В 1834–1936 годах на территории Европы действовала целая плеяда тайных революционно-демократических организаций (таких, как «Молодая Италия», «Молодая Германия», «Молодая Польша» и другие), и младотурки были лишь одними из них.
Как идеология пантюркизм окончательно сформировался к концу XIX века и в связи с этим может рассматриваться как аналог панславизма или пангерманизма. Но после того как пантюркизм был доведен своими теоретиками до практически завершенного вида, на долгое время он был подвергнут забвению. Мустафа Кемаль Ататюрк взял курс на перестройку Турции в «западном» стиле. Как отмечалось выше, большевистский СССР также не был заинтересован в том, чтобы на его территории возникали сильные тюркские общности. На какое-то время проект «пантюркизм» оказался «замороженным».
1. Территории стран с языком, принадлежащим к тюркской группе, в качестве официального (тёмно-синий) : Азербайджан, Северный Кипр, Казахстан, Киргизия, Турция, Туркменистан, Узбекистан, Каракалпакстан (суверенная республика в составе Узбекистана согласно ст. 70 «Конституции Республики Узбекистан»)
2. Территории автономных областей с языком, принадлежащим к тюркской группе, в качестве официального (синий): Синьцзян-Уйгурский (Уйгурский) автономный район Китая, Или-Казахский автономный округ, Баркёль-Казахский автономный уезд, Моры-Казахский автономный уезд, Кызылсу-Киргизский автономный округ, Аксай-Казахский автономный уезд, Сюньхуа-Саларский автономный уезд, Цзишишань-Баоань-Дунсян-Саларский автономный уезд, Республика Алтай, Республика Дагестан, Республика Башкортостан, Чувашская Республика, Кабардино-Балкарская Республика, Карачаево-Черкесская Республика, Республика Хакасия, Республика Саха, Республика Татарстан, Республика Тыва.
3. Территории областей с языком, принадлежащим к тюркской группе, на котором говорит большинство населения (голубой): иранская провинция Западный Азербайджан, иранская провинция Восточный Азербайджан, иранский город Ардебиль, иранская провинция Зенджан, монгольская провинция Баян-Улгий.
4. Территории областей с языком, принадлежащим к тюркской группе, на котором говорит меньшинство населения, но не менее 50 000 человек (красный): Афганистан, Босния, Болгария, Грузия, Греция, Ирак, Македония, Румыния, Сирия, Таджикистан, Украина.
Второе дыхание
Вновь о пантюркизме вспомнили после 18 февраля 1952 года, когда Турция во время так называемого «первого расширения» НАТО вошла в Североатлантический Альянс. Пантюркизм стал использоваться как инструмент (а нужно понимать и помнить, что любая идеология — это всегда инструмент) идеологической борьбы против СССР, с целью оторвать от него тюркские республики Средней Азии и Азербайджан. Учитывая, что вся проводимая в СССР национальная политика неминуемо вела к возникновению (рано или поздно, под тем или иным предлогом) сепаратистских настроений в конструируемых национальных республиках, использование пантюркизма как инструмента идеологической диверсии и борьбы с коммунистической доктриной со стороны США через Турцию выглядело вполне оправданно и разумно: «Падающего подтолкни».
Дальнейший распад СССР и потеря Россией контроля над зоной своих естественных геополитических интересов лишь усилили влияние идеологии пантюркизма в странах Средней Азии — бывших республиках СССР. И как свято место пусто не бывает, так и эти территории начали попадать под влияние Турции, которая через идеологию, декларирующую объединение всех тюркоязычных народов, начала включать в сферу своего влияния Узбекистан, Азербайджан, Туркмению, Киргизию и Казахстан. Не останавливаясь на достигнутом, а закрепляя успех, уже в 1991 году (!) в Казани (!) была учреждена Ассамблея тюркских народов. С тех пор эта первая пантюркистская организация проводит регулярные встречи в столицах тюркских государств, и состав ее членов представляет большинство тюркских народов и этнических групп в мире.
Кроме того, правительство Турции способствовало появлению и расширению сети «турецких лицеев» — учебных заведений с углубленным изучением турецкого языка и культуры, а также выделило места в турецких университетах для обучения студентов из тюркоязычных стран. Однако данные усилия вызвали неоднозначную реакцию. Например, турецкие лицеи в Узбекистане были закрыты под предлогом того, что в них велась исламистская пропаганда. Турецкие лицеи Татарстана сменили названия с типового «Татарско-турецкий Лицей №…» на скромное «Лицей-интернат №…», а их директорами теперь назначаются исключительно граждане России. В настоящее время идеи пантюркизма наиболее влиятельны в Турции и Азербайджане.
Фига в кармане
Адепты пантюркизма клятвенно заверяют, что идеология культурной интеграции тюркоязычных народов не несет и не может нести в себе никакой угрозы для остальных участников мирового политического процесса. А негативное восприятие пантюркизма связано исключительно с историческими предрассудками против тюрок. Однако современные последователи идеологии единства между тюркскими народами во всем мире явно лукавят. Геноцид 1915 — 1923 годов, проводимый младотурками под знаменами пантюркизма, о котором армяне забывать точно не будут, ставит под большой вопрос всю травоядность пантюркизма как политико-идеологического течения.
Идея всеобщего тюркского объединения всегда вызывала опасения в столицах тех стран, которые граничат с тюркскими государствами, а также тех, где есть тюркские меньшинства. Россия, Китай, Иран, Болгария, Греция и Афганистан имеют значительное количество тюркских меньшинств, и они будут рассматривать всякое движение к единению тюрок как угрозу их территориальной целостности. Россия и Запад всегда относились с подозрением к турецкому экспансионизму.
В случае обострения каких-либо социальных проблем и противоречий татары и башкиры всегда апеллировали к Москве, не помышляя об объединении, например, с Турцией. Пока Москве удается поддерживать диалог с Уфой и Казанью, большей угрозой на Поволжье видится деятельность организаций, проповедующих радикальный ислам, нежели идеи пантюркизма, хотя это не дает никакого повода сбрасывать угрозу пантюркизма со счетов.
Гораздо большую опасность представляет целенаправленная деятельность Турции в отношении тюркских стран — бывших участниц СССР. Москва может и должна расценивать такую политику Анкары как прямое вмешательство в проводимую Россией политику в Средней Азии (какой бы она ни была, Путин — уйдет, Россия — останется) и препятствовать действиям турецкой стороны. Последний повод — эскалация военного конфликта на территории медленно тлеющего Нагорного Карабаха, в котором поддержка союзника России — Армении — есть минимально необходимые действия по ослаблению растущих аппетитов Азербайджана, за спиной которого стоит Турция, в фантазиях которой над территорией тюркского Закавказья и Средней Азии уже развевается флаг стран Тюркского совета.
Послесловие
Как автор этого материала, я возьму на себя научную и политическую смелость предположить, что новый виток развития пантюркизма в мире — естественное следствие процессов глобализации, которые ведут к утрате традиционными государствами своей прежней политической субъектности и, как следствие, подталкивают политические элиты, которые чувствуют угрозу суверенитету своих стран, к работе над построением надгосударственных институтов, которые могли бы гарантированно обеспечивать политические, экономические и культурные интересы стран и народов, входящих в эту «политическую корпорацию».
В мировой политической системе «вызов — ответ — вызов» пантюркизм явился ответом на стоящие перед тюркскими народами вызовы. Сегодня уже сам пантюркизм является вызовом для остальных политических игроков. Вызовом, с которым придется считаться и на который придется искать ответ. В том числе, если не в первую очередь, — России.
Источник Версия для печати
