Александр Николаевич, недавно завершился Архиерейский Cобор. И самым заметным решением, безусловно, стало определение Собора "Об обращении бывшего митрополита Киевского и всея Украины Филарета" — реакция на письмо главы самопровозглашенного Киевского патриархата, в котором он просит о примирении с христианами, состоящими в расколе. Правда, потом на пресс-конференции Филарет Денисенко четко заявил, что стремится только к автокефалии. Как расценивают в Российском Императорском Доме эти шаги Филарета, есть ли надежда, что ситуация все-таки изменится в лучшую сторону для канонического православия?
— Христианский подход к деяниям любого человека основан на презумпции его искренности и стремления к добру. Глубоко правильно, что Архиерейский Собор не игнорировал обращение бывшего митрополита Киевского Филарета, а пошел по пути диалога и образовал комиссию для ведения переговоров с отпавшими от Украинской православной церкви Московского патриархата. Эту комиссию возглавил постоянный член Священного Синода, председатель отдела внешних церковных связей митрополит Волоколамский Иларион, в нее входят авторитетные иерархи и священнослужители. Таким образом, отношение к инициативе, исходящей от главы неканонического "Киевского патриархата", проявлено весьма серьезное.
Нужно молиться об исцелении раскола и надеяться, что бывший митрополит Филарет написал свое письмо не с демагогическими и чисто политическими целями, а действительно желая вернуться в лоно Церкви и достичь единства православных верующих на Украине.
Конечно, следует ожидать, что противниками церковного мира будет также проявлена большая активность. Необходимо анализировать происходящее с мудростью и осторожностью, отделяя официальные заявления от эпатажных выходок и злонамеренных провокаций.
И с нашей стороны, когда мы защищаем каноническое устройство и единство Церкви и отстаиваем правду, важно избегать крайностей. Недопустимо стремиться унизить тех, кто еще во многом далек от нас, но уже хотя бы задумался о возможности исправления. Наша цель — не в самоутверждении и не в горделивом торжестве над поверженными противниками, а в максимальном содействии спасению душ.
Великая княгиня Мария Владимировна обращает внимание и на такое явление: в момент, когда происходит какой-то мирской конфликт или церковный раскол, его стороны, пусть и с разных позиций, но понимают его причины и действуют осознанно. Но когда у распри или раскола появляется многолетняя история, когда к ним присоединяются представители следующих поколений, они часто уже не помнят и не знают, "с чего всё началось". И субъективно, для самих себя, они не осознают, что участвуют в расколе. А живут в плену тех мифов, которые навязали им зачинатели конфликта, которые потом обросли следующими мифами… Эти люди заслуживают особенного сочувствия, ибо они становятся заложниками чужих грехов и заблуждений. Нужно с терпением и деликатностью сделать всё возможное, чтобы не оттолкнуть этих людей, а объяснить им, в чем состоит неправота раскола, каковы его истоки, к каким страшным последствиям он ведёт.
Глава Дома Романовых абсолютно уверена, что со стороны Русской православной церкви и канонической Украинской православной церкви будет явлен самый доброжелательный, искренний и честный подход к данной проблеме. Всем стремящимся к преодолению украинского раскола необходимо ориентироваться на позицию комиссии во главе с митрополитом Иларионом, всемерно укреплять её авторитет в общественном сознании и не допускать поступков и заявлений, противоречащих выверенному направлению её деятельности.
- Еще одним документом Архиерейского Собора, вызвавшим общественный резонанс, стал документ "О канонических аспектах церковного брака". В нем, например, перечислены допустимые основания для расторжения церковного брака – всего 11 пунктов. Впервые все имеющиеся канонические нормы, как говорят, сведены воедино. Можете прокомментировать и этот документ? И почему, на ваш взгляд, сегодня высок процент разводов, в том числе, и среди верующих?
— Каноническое право Церкви — это не Уголовный кодекс. Оно даёт эталонные нормы поведения верующих, но Церковь не применяет предусмотренные канонами наказания с неумолимостью и неотвратимостью. В большинстве случаев имеет место принцип "икономии". Под этим термином понимается "снисхождение". Но буквальное его значение — "домоустроение", "устроение дел семьи".
Церковь — это тоже большая семья, духовная семья, построенная на принципе отечества, братства и сестринства. С другой стороны, христианская семья — это, в идеале, "малая Церковь".
В любой семье — большой или малой, духовной или мирской, нельзя жить без снисхождения друг к другу. Снисхождение не оправдывает грех, не снижает планку добродетели, но позволяет допускать исключения в особых случаях, прощать слабости и увлечения, не доводить согрешившего до отчаяния, не возлагать ни на кого непосильную ношу, видеть собственные недостатки и не присваивать себе фарисейскую роль безупречных судей.
Принятый Архиерейским Собором документ "О канонических аспектах церковного брака" не только свёл воедино положения канонов относительно супружества, но и изложил их на современном и понятном всем языке.
В документе учитываются обстоятельства нашего времени. Было бы лицемерием не принимать во внимание очевидный факт, что ныне действующие законы, общее состояние моральных представлений, экономические и социальные условия оказывают мощное влияние на институт семьи. Увы, в целом это влияние неблагоприятно для традиционных семейных устоев. И здесь важно не перегнуть палку ни в какую сторону: с одной стороны, нельзя пренебречь церковными установлениями и идеалом христианской семьи "в угоду веку сему", а с другой — побуждать людей к уходу в какое-то "духовное гетто", к искусственному отгораживанию от окружающего мира.
Увеличение числа разводов объясняется, прежде всего, снижением уровня ответственности вступающих в брак. К сожалению, даже многие верующие забывают, что муж и жена становятся "плотью единой". В сознании значительной части общества брак из священного союза любви между мужчиной и женщиной превратился в "сексуально-деловое партнерство".
Упрощение юридической процедуры развода — тоже немаловажный фактор. Но было бы ошибкой думать, что есть прямая зависимость между ужесточением условий расторжения брака и повышением чувства ответственности супругов. Чрезмерные ограничения зачастую ведут или к лицемерию, когда брак фактически распался, но люди делают вид, что он существует, или к нарастанию взаимной ненависти между теми, кто понял, что дальнейшая совместная жизнь невозможна, но обречен жить с нелюбимым человеком.
Православная Церковь с любовью и мудростью и раньше шла, и сейчас идёт средним путем. Она всеми силами поддерживает идею святости брака, но признает, что в ряде случаев расторжение брака становится меньшим злом, предотвращающим большее зло.
- Кстати, отдельным пунктом в постановлениях Архиерейского Собора проходит тема абортов. Иерархи Русской церкви выражают обеспокоенность тем, что позиция Церкви по профилактике и выведению абортов из системы обязательного медицинского страхования "не находит полного понимания в органах власти". В Минздраве ранее не исключали, что подобные меры могут привести к росту материнской смертности и числу криминальных абортов. Следят ли за этой ситуацией в Императорском Доме, какова ваша позиция?
— Церковь не может быть сторонницей абортов по определению. Что бы кто ни утверждал, какие бы теории ни приводились, аборт — это прерывание зародившейся жизни. А жизнь есть дар Божий, и отнятие её на любой стадии — тяжкий грех.
Критики Церкви часто вводят общественность в заблуждение. Да, есть случаи, когда приходится выбирать между спасением жизни человеческой личности или сохранением еще только формирующегося человеческого существа. И каждый такой случай индивидуален. Но Церковь никогда не настаивала, что зародыш следует сохранить во что бы то ни стало, даже ценой заведомой смерти матери. Если такие варварские взгляды кем-то и высказываются, то это не имеет ничего общего с официальной позицией Церкви.
В "Основах социальной концепции Русской Православной Церкви" чётко говорится: "В случаях, когда существует прямая угроза жизни матери при продолжении беременности, особенно при наличии у нее других детей, в пастырской практике рекомендуется проявлять снисхождение. Женщина, прервавшая беременность в таких обстоятельствах, не отлучается от евхаристического общения с Церковью, но это общение обусловливается исполнением ею личного покаянного молитвенного правила, которое определяется священником, принимающим исповедь".
Бывают и другие сложные обстоятельства, например, зачатие в результате изнасилования или обнаружение у плода признаков страшных мучительных болезней. Здесь государству, действительно, скорее всего, нельзя просто безапелляционно установить абсолютный запрет. Такие запреты, и вправду, породят еще большее зло — подпольные аборты, криминализацию значительной части этого сегмента здравоохранения. Но Церковь вправе призывать к тому, чтобы, по крайней мере, допущение абортов государством не превращалось в их пропаганду. И вправе ожидать, что государственная политика будет направлена не на поощрение абортов, а на максимально возможное их сокращение.
Следует отметить, что Церковь, не оправдывая никакое внутриутробное убийство, тем не менее, и здесь идет по пути икономии. Она не отвергает женщин, совершивших аборт, тем более при каких-то трагических обстоятельствах. Но при этом Церковь никак не может признать любое прерывание беременности нормой. Грех остается грехом, при каких бы обстоятельствах он ни совершен. Если отказаться от этого постулата, мы лишим людей возможности покаяния. Российский Императорский Дом всецело согласен с этой позицией Русской православной церкви.
- Еще одна тема, поднятая архиереями Русской церкви, — это современная культура и чувства верующих. В одном из документов Собора говорится о том, что "то, что свято для многих людей, не должно становиться объектом для насмешек и провокаций". На ваш взгляд, это действительно сегодня стало проблемой в России, или все же речь идет о каких-то единичных случаях непонимания между деятелями искусства и верующими? Депутат Госдумы Наталья Поклонская, кстати, считает, что Императорский Дом занимает излишне мягкую позицию по этому поводу, и поэтому она даже вернула пожалованные ей дворянские титулы и императорский орден…
— Всё-таки, речь идет, скорее, о единичных случаях, чем о волне антицерковных акций, как это было в период "борьбы с религией". Просто произведения, оскорбляющие религиозные чувства, становятся более заметными благодаря тому, что к ним искусственно привлекают внимание. К сожалению, в этом участвуют не только сознательные создатели и распространители кощунства, но и ревнители не по разуму, которые рефлекторно реагируют на провокации именно в том ключе, как это предполагают провокаторы. А те только с радостью потирают руки от удовольствиz/
Версия для печати
