30 сентября 2011 года Глава Российского Императорского Дома Великая Княгиня Мария Владимировна дала газете «Московские новости» обширное интервью. Её Высочество рассказала корреспонденту газеты о своих мыслях о стране, которую она неизменно считает родной, о том трагическом моменте в истории России, когда тысячелетняя Монархия пала под натиском Революции, о смысле своей деятельности Главы Императорского Дома Романовых и о том, есть ли у монархии какие-либо шансы в современной России.
По словам Государыни, Россия по-прежнему не может жить и существовать без идеи Монархии и монарха, даже формально будучи республикой и федерацией. Принцип государства-семьи заложен глубоко в сердцах людей, сформированных в русской традиции, и ни время, ни глубокие перемены, произведённые Революцией, ничего не могут с этим поделать. По словам Её Императорского Высочества, на смену государству семье, где монарх был отцом нации, пришло государство-концлагерь — страшное подобие семьи. В настоящее время наступил черёд «более гуманного, но не менее материалистического и механистического либерально-демократического республиканского государства — акционерного общества». Мы от себя назовём его государством-детским домом, «социальным», как бывает социальным плохой сиротский приют. Своей «заботой о гражданах» нынешние власти России по сути пародируют ту самую монархическую идею, в её архаичной форме, пригодной для незрелого крестьянского народа, коим русские уже давно не являются. Кроме того, в республиках не бывает президентов-преемников. Сам способ передачи власти, уже ставший чем-то вроде нормы в Российской Федерации, — тоже карикатура на монархию.
По словам Государыни, люди, испробовавшие какие угодно новшества, рано или поздно обращаются к извечной Традиции; в моменты, когда требуется принятие действительно судьбоносных решений, требующих духовной мудрости и опыта, люди обращаются к священникам, старцам, к людям «прошлого», к корням. На молодых и энергичных современников возлагается осуществление, исполнение решений.
По мнению Её Императорского Высочества, демократия не может быть адекватной альтернативой монархии, не может быть государственной идеей. Демократии в «чистом виде» — верховной власти народа — нет нигде в мире, она возможна лишь в очень компактных сообществах, в отдельных городах, как республиканский Рим или Новгород. В сложном мире неизбежно будут вопросы, по которым запрещено проводить референдумы, по которым их попросту невозможно провести, как раз потому, что они сложные. Демократия с любой ограничивающей приставкой — уже некоторое лукавство. Людям внушают, что это «строй», тогда как в действительности это лишь инструмент, призванный решать часть государственных задач, но не пригодный для верховной власти.
Великая Княгиня Мария Владимировна резонно напомнила читателям газеты, что в Российской монархии демократия-инструмент была; что представлять себе русскую старину «тёмным царством» кондового абсолютизма, как это привычно делают либеральные и социалистические историки, совершенно неверно, антинаучно. Её Высочество напомнила о князе Андрее Боголюбском и его преемниках, опиравшихся в своей деятельности как раз на «силу мнения» широких слоёв народа, о Земских соборах, игравших огромную роль в государственном строительстве XVI-XVII веков, и, наконец, о неуклонной демократизации, проводимой тремя последними Императорами России. Подлинным душителем народовластия в стране была не Монархия, а Революция.
«Вместо “носителя верховной власти” народ попытались превратить в “массу” — это было любимое словечко разных народных вождей. Государство действительно решало ряд социальных проблем, в определённых случаях защищало интересы отдельных людей и групп. Без этого ни одно государство не смогло бы существовать. Но граждан методично приучали к мысли, что государство само знает, что нужно каждому, и даст ровно то и ровно столько, сколько считает нужным. Так и при рабовладельческом строе разумные рабовладельцы заботились о своих рабах, хорошо их кормили и содержали в приличных условиях, так что рабы жили иногда лучше, чем лично свободные, но бедные граждане. Но рабы лишены главного — свободы, достоинства и чести», — так охарактеризовала Её Императорское Высочество деяния революционеров.
На вопрос, считает ли Её Высочество возможным восстановление Империи в былых границах, Великая княгиня ответила отрицательно. За минувшие десятилетия и сами народы империи, и представления об оптимальном правлении претерпели глобальные, необратимые изменения — время империй-гигантов ушло. По мнению Государыни, будущая Российская монархия могла бы стать чем-то вроде Британского содружества — не копией, а подобием. Можно отметить, что некоторые его контуры уже заложены в ныне существующих структурах — СНГ, Таможенном союзе, ОДКБ, но все эти институты интегрируют бюрократов и плутократов, а не людей и не нации. Практика показывает, что альтернативой монархическому правлению на «континенте Россия» неизбежно становится не республика, а олигархия, будь то семибоярщина, семибанкирщина или чёртова дюжина по имени Политбюро.
«Континент Россия» — выражение, которого Её Императорское Высочество не произносила вслух, но которое может, как нам кажется, послужить сухим остатком сказанного ею по поводу цивилизационной принадлежности России — не Европа, не Азия, не окраина Запада и не авангард Востока, но самостоятельная цивилизация, впитавшая в себя, впрочем, и европейские, и азиатские черты. По мнению Государыни, Россия — такая же «необычная» страна, как и любая другая, и, так же, как и все, имеет «свой особенный путь». Она несомненно принадлежит к числу великих стран, оказавших большое влияние на культурное и политическое развитие человечества. Роль России в мире, прежде всего, состоит в том, что это уникальный, за всю христианскую эпоху «опыт многовекового сохранения единства в многообразии, сосуществования множества народов разных верований, традиций и культур, когда не было допущено ни их уничтожения, ни искусственного смешения».
На вопрос, когда Её Высочество намерена вернуться в Россию, Государыня ответила, что это не зависит от неё. Будучи лицом частным, она бы с радостью вернулась в своё подлинное отечество, но сделать этого ей не позволяет статус Главы Российского Императорского Дома, который она неизменно считает легитимным и официальным; она не может допустить ни уничтожения Дома Романовых, ни его унижения. У Императорского Дома в Российской Федерации до сих пор нет никакого статуса. Великая Княгиня Мария Владимировна уже осуществила более шестидесяти визитов и в Россию, и в другие страны Империи. В России действуют учреждения Императорского Дома, у него есть Канцелярия и официальный сайт. Император Николай II и его семьи полностью реабилитированы юридически. С Великой Княгиней встречались и руководители государства, и иерархи Русской православной Церкви, но статуса у Императорского Дома нет, в то время как августейшие дома других республик — Франции, Румынии, Сербии и пр. — официальный статус в своих странах имеют.
Великая Княгиня подчёркивает, что не является «претендентом на престол» — сама идея этого престола исключает возможность «претендентов» — и не является парламентским политиком с «программой». Она видит свою миссию в «сохранении монархического идеала государства-семьи, в содействии возрождению традиций, морально-нравственных устоев, правовой культуры, дружбы и мира между братскими народами, в укреплении гражданского общества и всероссийского цивилизационного пространства».
Говорить о восстановлении монархии, по убеждению Её Императорского Высочества, явно преждевременно. «Если монархическая государственность когда-то в будущем окажется вновь востребована нашим народом, я, мой сын или наши законные наследники исполним свой долг. Мы прекрасно отдаём себе отчёт в современных реалиях и стремимся быть полезными своей Родине независимо от того, какая у неё форма правления», — заявила она в заключении интервью.
Версия для печати