У ИСТОКОВ ИМПЕРИИ: ФАКТОРЫ ГЕОГРАФИЧЕСКИЕ И ГЕОПОЛИТИЧЕСКИЕ
По сравнению с ведущими европейскими странами и природно-климатические условия на Руси были крайне неблагоприятными: лесистость, заболоченность, отсутствие ценных полезных ископаемых, низкое плодородие почв, суровая и долгая зима, оставляющая на полевые работы крайне мало времени... Предельно короткий сельскохозяйственный цикл, рискованность земледелия вследствие неустойчивости климата (частых весенних заморозков и т. п.), низкая продуктивность животноводства из-за слабой кормовой базы – все это сужало возможности интенсивного развития сельскохозяйственного производства и предопределило на многие столетия его низкий (по сравнению с другими странами) уровень и низкую доходность (определяемую как «объем совокупного прибавочного продукта»)46.
Каким же образом страна, находившаяся в столь неблагоприятных климатических, экономических и внешнеполитических условиях, смогла сложиться в могучее государство, в империю? «Потрясает острота и драматизм ситуации, – обращается к истокам Российской империи А.А. Левандовский. – Русь загнана в "медвежий угол" – суглинки, болота, дремучие леса. Климат – ни с чем не сравнимый. Нет выхода к морям, природные богатства – скудны. И все это зажато между двумя жерновами – Литвой и Золотой Ордой... Когда оцениваешь эту ситуацию, то поражает не столько то, какой ценой за империю было заплачено... а то, что обретение независимости и государственности вообще оказалось возможным!» А объяснение этому феномену дается следующее: «Не было ни чуда, ни подарка. За все надо было платить. Западноевропейские государства создавались за счет излишков – за счет роста городов, торговли, производства, тесных экономических связей. У нас же империя сложилась на такой бедности и экономической пустоте, что... остается поражаться, как это вообще получилось. Плата (или расплата) была совершенно особой: свобода... Выбор был лишь такой: либо несвобода и империя, либо свобода (уровня Новгородской республики) и потеря не только национальной, но и этнической самостоятельности, растворение в чуждой стихии»47.
С этим мнением перекликается высказывание А. Тойнби, но уже в плане взаимоотношений России и Запада. «Давление Запада на Россию, – пишет английский исследователь, – не только оттолкнуло ее от Запада; оно оказалось одним из тех тяжелых факторов, которые побудили Россию подчиниться новому игу, игу коренной русской власти в Москве, ценой самодержавного правления навязавшей российским землям единство, без которого они не смогли бы выжить... С начала XIV в. доминантой всех правящих режимов в России были самовластие и централизм. Вероятно, эта русско-московская традиция была столь же неприятна самим русским, как и их соседям, однако, к несчастью, русские научились терпеть ее, частично просто по привычке, но и оттого, без всякого сомнения, что считали ее меньшим злом, нежели перспективу быть покоренными агрессивными соседями»48.
В этом вопросе с А. Тойнби трудно не согласиться. Действительно, вынужденная милитаризация русской жизни и жесткая монархическая форма правления, утвердившаяся на Руси, вполне обоснованно требовали больших жертв со стороны личности ради общего дела – защиты от внешнего врага. Ускоренная централизация страны еще до создания в ней соответствующих экономических предпосылок также являлась средством национальной защиты и выживания в тяжелых условиях. Из всех функций государства внешнеполитическая всегда была на Руси самой важной (а временами – определяющей), но и в других сферах жизни русского общества роль государства была чрезвычайно велика. Отсюда – тяжелые последствия, как для внешнеполитического, так и для внутреннего положения страны тех периодов, когда происходило ослабление российской государственности49. Как подчеркнул в одном из своих выступлений Н.И. Цимбаев, «в России государство играло цивилизующую роль, оно было источником прогресса, и ослабление его, упадок государственности, что не раз происходило в нашей истории, неизбежно вели к хозяйственному и культурному застою»50.
Застоем, однако, последствия упадка государственности в России не ограничивались, а были более трагичными. Вопрос о роли и месте государства в судьбах России достаточно сложен и по сей день является предметом острой дискуссии.
