Взрыв в Зимнем дворце 5 февраля 1880 года

5 февраля в карауле на главной гауптвахте в Зимнем дворце стояла 7-я рота Л.-гв. Финляндского полка с добавлением людей от 5-й и 11-й рот. Офицерами были: дежурный по караулам — командир 2-го батальона полковник Строев; на старшем карауле — командир 7-й роты штабс-капитан фон Вольский и младшими офицерами: подпоручик Иванов и прапорщик Чебыкин; во внутреннем карауле поручик Сивицкий с людьми от 5-й и некоторых других рот.

В этот день ожидали прибытия родного брата Императрицы Марии Александровны, Принца Александра Гессенского, отца Болгарского Князя Александра I. Император Александр II и вся Царская Фамилия отправились на станцию Варшавской железной дороги для встречи высокого гостя. Вследствие того, что приезд Принца назначен был в 6 часов вечера, обеденный стол, сервируемый обыкновенно в это время, был отложен на полчаса. Царский стол был накрыт в этот день в зале, находящемся прямо над помещением нижних чинов главной гауптвахты.

Когда Император с семьей и гостями возвратились со станции в Зимний дворец и собирались уже отправиться в столовую, послышался страшный треск и гул. В это время внизу, на главной гауптвахте, офицеры пообедали и, успев раздать одной смене караульные деньги, возвращались в свое помещение. Едва успели они переступить порог своей комнаты, как газ потух и послышался сначала глухой необыкновенный шум, а вслед затем, через несколько секунд, раздался сильнейший взрыв, сравниваемый очевидцами с залпом многих орудий. Все оцепенело. Через несколько мгновений офицеры, выбежав в темноте в переднюю, где ставятся ружья, могли видеть лишь нескольких человек, ползком пробиравшихся из караульной комнаты и взывающих о помощи. В помещении солдат, как рассказывали уцелевшие нижние чины Финляндского полка и не пострадавшие люди кавалерийского караула, ничего особенного до последнего момента не было замечено. Некоторые сидели около стола и пили чай, другие отдыхали после смены; только в момент взрыва сначала люди были как будто подброшены вверх и вслед затем, когда еще подброшенные не успели упасть, взлетел плитный пол и своими обломками некоторых ранил, иных придавил, а других и совершенно засыпал.

Во внутреннем карауле в это время из трех смен была одна третья, потому что первая стояла на часах, а вторая обедала. Во время взрыва здесь услышаны были, как свидетельствовал начальник караула, два внезапных, весьма сильных, непосредственно один за другим последовавших удара, похожих на залп нескольких орудий. Вслед затем полетели стекла из всех окон той стороны дворцовых построек, которые были обращены к главной гауптвахте, само помещение старшего караула, как офицеров, так и нижних чинов, было темно, и высокий столб пыли подымался на дворе. В то же время послышался звон колокола часового и начали доходить через разбитые окна стоны раненых.

Взрыв был в 6 ч. 25 м. пополудни. Часовой у фронта, упавший в момент удара, тотчас же бросился к будке и начал звонить. На этот-то призыв и выползали из-под мусора в темноте верные присяге уцелевшие и раненые Финляндцы.

Так как наверху, в зале, где был сервирован Царский обеденный стол, никого не было, то вся Императорская Фамилия, а также и гости, были спасены.

Тотчас после взрыва в помещение главной гауптвахты прибыл Наследник Цесаревич Александр Александрович с Великим Князем Владимиром Александровичем, генерал Гурко и другие. Принесены были лампы, фонари и свечи и зажжен газ, который также горел, как и прежде, что показывало, что причина взрыва была совершенно иная.

При входе в помещение караульной комнаты нижних чинов оно представляло ужасы разрушения, и с самого начала от пыли, темноты, обломков и грязи ничего нельзя было разглядеть. Затем посреди груды обломков найдены были несколько обезображенных трупов и масса раненых: у некоторых были разбиты головы, у других лицо и руки переломаны, изуродованы; здесь из-под груды разбитых плит торчали чьи-то ноги; там, как будто прося о помощи, высовывались уцелевшие руки. Помещение было совершенно разрушено. Пол почти весь и своды, отделявшие караульную комнату от подвального этажа, на которых пол был положен, провалились. Провалился также и свод над караульной, отделявший это помещение от столовой, так что снизу можно было видеть настилку пола этой залы; капитальная стена дала трещину; оконные рамы в смежных помещениях всех этажей треснули. Сотрясение всей части дворцового здания было очень сильно.

Тотчас приступлено было при помощи дворцовой прислуги и уцелевших, имевших возможность двигаться солдат, к вытаскиванию пострадавших и освобождению подававших признаки жизни.

Таким образом, в числе пострадавших были обе смены караула главной гауптвахты и одна смена внутреннего караула. Нижним чинам, бывшим в это время на часах, пришлось ждать смены часов до 9, до прибытия батальона Л.-гв. Преображенского полка, а часовые внутреннего караула были сняты с постов только в 10½ часов, после прибытия нового караула от Л.-гв. Павловского полка.

Несмотря на неизбежные в таком необычайном случае суету и беспорядок, все часовые сохранили полное хладнокровие и твердость в исполнении караульной службы и, несмотря на весьма продолжительное время, которое им, в особенности людям внутреннего караула, пришлось стоять на часах, они не сдавали своих постов сменявшим их преображенцам и павловцам иначе как по личному приказанию своих караульных начальников, потому что большинство разводящих или погибло, или было сильно ранено. В приказе №13 по войскам Гвардии и Военного Округа от 8 февраля есть такие строки: «Поведение Финляндцев в настоящем случае, когда ни один из часовых, несмотря на мороз и замедлившуюся смену, не видя своего разводящего, не решился передать поста часовому от нового караула другого полка, пока не получил личного на то приказания от своего караульного начальника, составляет проявление истинной доблести и заслуживает особой похвалы». 

У знамени поставлен был часовой 7-й роты Финляндского полка рядовой Абакумов из уцелевших нижних чинов пострадавшего караула. Оставшиеся люди были частью отправлены в полк, частью помогали откапывать погибших и приводить в возможный порядок разрушенное помещение. На смену караула главной гауптвахты, а также для оцепления дворца вызван был батальон Л.-гв. Преображенского полка, а во внутренний караул назначен взвод от Л.-гв. Павловского полка.

Преображенцы, вызванные по тревоге, пришли без знамени, а потому явился сам собою вопрос о передаче им знамени 2-го батальона Л.-гв. Финляндского полка. В это время в комнате не было офицеров Финляндского полка, и Абакумов, не имея приказания своего непосредственного начальства, не допустил никого к знамени, которое и было отнесено прибывшим из казарм взводом Финляндского полка во дворец Шефа. Знамя относил знаменщик Теличкин, который, несмотря на то, что был ранен в голову и руку, сам просил о дозволении ему этого.

Из числа нижних чинов, бывших в карауле на главной гауптвахте и во внутреннем карауле, пострадавших было:

Убито на месте 10 — фельдфебель Кирилл Дмитриев, унтер-офицер Ефим Белонин, горнист Иван Антонов и рядовые Григорий Журавлев, Ардалион Захаров, Семен Кошелев, Федор Соловьев, Тихон Феоктистов, Борис Елецкий, Владимир Шукшин. 11-й жертвой стал рядовой Данило Сепин, скончавшийся позже от полученных ран в госпитале.

Ранения разной степени тяжести получило 54 человека.

Все раненые были немедленно доставлены в ближайшие госпитали, а менее пострадавшие — в полковой усиленный лазарет. В самый день взрыва отыскано было пять убитых, а остальные 5 были добыты из-под обрушившихся сводов к утру. Кто видел эти несчастные жертвы, тот никогда не забудет той ужасной смерти, которой они были подвергнуты рукою злодея, посягнувшего на жизнь своего Государя.

На следующий день, 6 февраля, назначен был выход при Высочайшем дворе и благодарственное молебствие по случаю избавления Их Величеств от грозившей опасности. Во время выхода Император Александр Николаевич, остановившись при офицерах Л.-гв. Финляндского полка, произнес следующие слова: «Благодарю Бога, спасшего Меня от опасности; благодарю вас, Финляндцы; вы, как всегда, также честно исполнили ваш долг. Сердечно жалею о стольких невинно погибших жертвах. Очень рад, что никто из офицеров не пострадал. Я не забуду оставшихся в живых и пострадавших и обеспечу семейства несчастных жертв».

 

Панихида по нижним чинам, погибшим 5 февраля во время взрыва в Зимнем дворце, была отслужена в церкви при лазарете Л.-гв. Финляндского полка 7 февраля. 10 гробов, говорит «Русский Инвалид», откуда мы заимствуем настоящую статью, поставлены были рядом на катафалке, обитом черным сукном, занимая почти всю ширину церкви. К назначенному времени в церковь собрались все офицеры и нижние чины полка. На панихиде присутствовали также бывшие командиры полка, начальник 2-й гвардейской пехотной дивизии и офицеры других частей.

В исходе 3-го часа, во время панихиды, в лазарет полка изволил прибыть Государь Император в сопровождении Их Императорских Высочеств Государя Наследника Цесаревича, Великих Князей Владимира и Сергея Александровичей и временно-командующего войсками. Его Величество изволил оставаться в церкви до окончания службы. По провозглашении «вечной памяти» Государь Император и все присутствовавшие преклонили колена.

По окончании панихиды Государю Императору угодно было видеть офицеров полка, бывших в день взрыва в карауле в Зимнем дворце: штабс-капитана фон Вольского, подпоручика Иванова 3-го, прапорщика Чебыкина и бывшего дежурным по караулам полковника Строева 1-го; при представлении командующим полком этих офицеров Его Величество осчастливил каждого из них поданием руки и поцелуем, причем в высоко-милостивых словах изволил выразить Свою радость, что Провидение спасло их, и благодарность каждому за честное исполнение своего долга и за службу.

По выходе из церкви Его Величество в сопровождении всех присутствовавших изволил обходить усиленный лазарет. В палатах, где лежат раненые при взрыве нижние чины, Государь Император изволил останавливаться у каждого больного, милостиво расспрашивая о состоянии их ран, и выразил пожелание скорого им выздоровления, причем благодарил их за верную службу.

Затем Государь Император с Наследником Цесаревичем и Великими Князьями изволил отбыть из лазарета при громких криках «ура» нижних чинов Л.-гв. Финляндского полка, вышедших из церкви, и собравшейся около здания лазарета толпы парода.

8 января в 10 часов утра происходило отпевание убитых нижних чинов Л.-гв. Финляндского полка, гробы которых были украшены венками и зеленью. К выносу в церковь лазарета Л.-гв. Финляндского полка прибыли Их Императорские Высочества Великие Князья Константин Николаевич и Константин Константинович, временно-командующий войсками, многие из высших генералов, начальники частей, командиры полков, офицеры Л.-гв. Финляндского полка и из всех частей гвардии, а также многие дамы. На Большом же проспекте, против входа в лазарет, стояла назначенная для конвоирования печальной процессии полурота при хоре музыки полка и нижние чины — представители от всех частей гвардии, расположенных в С.-Петербурге.

Большой проспект и прилежащие к лазарету Л.-гв. Финляндского полка улицы были заполнены народом.

По окончании отпевания гробы были вынесены из церкви генералитетом и офицерами всех полков, причем полурота взяла на караул, музыка заиграла гимн, и все присутствовавшие обнажили головы. Затем до самого Смоленского кладбища гробы были несены офицерами и солдатами, а также многие из публики, не только мужчины, но даже женщины старались помочь несшим гробы, за которыми следовала толпа в несколько тысяч человек и множество экипажей.

По принесении на кладбище гробы были опущены в шесть рядом вырытых могил: в две средние тела фельдфебеля Дмитриева и унтер-офицера Белонина, в остальные четыре в каждую по два гроба убитых рядовых. Троекратным залпом закончилась печальная церемония отдачи последней чести нижним чинам Л.-гв. Финляндского полка, убитым во время злодейского покушения 5 февраля.

 

С.-Петербургское Общество архитекторов, тронутое наравне со всем русским обществом замечательным примером мужества и самоотвержения, обнаруженных караулом Лейб-гвардии Финляндского полка при взрыве в Зимнем дворце 5 февраля, на своем собрании 26 февраля по предложению действительного члена Д.Д. Соколова постановило принять участие в деле постановки памятника на могиле нижних чинов этого полка, погибших во время катастрофы. С этой целью Общество объявило конкурс по особо составленной им программе на получение проекта памятника, назначив из своих средств за лучшие проекты три премии: 75 р., 50 р. и 25 р.

К 29 апреля в Общество было представлено 29 проектов. Комиссия судей, состоявшая из действительных членов В.А. Шретера, А.Л. Гуна, К.К. Вергейма и члена-сотрудника, скульптора Е. Руджия, остановила свой выбор на следующих проектах, которые и получили премии. 

1-я премия была присуждена Ф.А. Зигербергу, автору работы под девизом «29-го апреля 1880 г.», 2-ю премию получил Н.А. Махаев за работу под девизом «Буду рад, коли понравится; не понравится – смолчу», 3-ю премию получил проект Н.В. Султанова с девизом «Дорогой памяти».

Доработанный проект Франца Зигерберга был воплощен в жизнь, и 5 февраля 1883 года состоялась торжественная церемония освящения памятника на Смоленском кладбище.

 

5 февраля происходило освящение памятника, воздвигнутого на Смоленском кладбище над братскою могилою нижних чинов Л.-гв. Финляндского полка, погибших при взрыве в императорском Зимнем дворце 5 февраля 1880 года, и панихида по ним. К 10 часам утра, как сообщает «Русский Инвалид», вокруг памятника был выстроен сводный батальон от Л.-гв. Финляндского полка под командою флигель-адъютанта полковника Строева, бывшего 5 февраля 1880 года дежурным по караулам. Знаменною ротою командовал флигель-адъютант капитан фон Вольский, бывший 5 февраля 1880 года начальником караула в Зимнем дворце; младшими офицерами в роте были подпоручик Иванов 3-й и прапорщик Чебыкин, также бывшие 5 февраля 1880 года в карауле во дворце. На правом фланге батальона стояли все офицеры Л.-гв. Финлядского полка, не бывшие в строю, а также классные и медицинские чиновники. В 11 часов прибыли депутации из нижних чинов от полков 1-й гвардейской пехотной дивизии и Павловского, а также от служащих в императорском Зимнем дворце; последние две депутации возложили на могилу по венку. Супруга Августейшего шефа полка, Ее Высочество Великая Княгиня Александра Иосифовна прислала на могилу павших роскошный и изящный венок. К началу панихиды прибыли Их Императорские Высочества Великие Князья: Николай Николаевич старший, Михаил Николаевич, Сергей Александрович, Дмитрий Константинович, принц Александр Петрович Ольденбургский, командиры отдельных частей, штаб и обер-офицеры от частей гвардии. В 11 часов изволил прибыть Его Императорское Высочество, командующий войсками гвардии и петербургского военного округа и, обойдя фронт войск, поздоровался с батальоном. Затем началась панихида, которую служил настоятель малой церкви Зимнего дворца при хоре полковых певчих. После провозглашения вечной памяти за Царя убиенным батальон отдал честь и при звуках «Коль славен», в колонне справа, по отделениям, прошел мимо Его Высочества командующего войсками церемониальным маршем. Затем были вызваны из строя бывшие 5 февраля 1880 г. в карауле во дворце гг. офицеры и нижние чины, последних оказалось на службе 23 человека. Их Высочества, милостиво поговорив с вызванными, изволили отбыть с кладбища.

Памятник сооружен на средства, пожертвованные членами Императорской Фамилии и частными благотворителями. Он представляет собою гранитную пирамиду, увенчанную державою, на которую поставлен бронзовый крест. Середина памятника украшена в лавровом венке военными арматурами, между которыми положен терновый венок. Низ пирамиды с лицевой стороны представляет полуразрушенный свод, сверху него на пирамиде начертаны имена и фамилии одиннадцати человек, погребенных в этой братской могиле, и сделана надпись: «Нижним чинам Лейб-гвардии Финляндского полка, погибшим при взрыве в Зимнем дворце 5-го февраля 1880 года при исполнении долга службы на старшем карауле».

Весь памятник помещен на высокой площадке, облицованной гранитом, в которой сделаны ступеньки для входа.

Гулевич С.А. История Лейб-гвардии Финляндского полка. 1806–1906. — Ч. 3. 1856–1881. — СПб., 1906.

Зодчий. Архитектурный и художественно-технический журнал, издаваемый С.-Петербургским Обществом архитекторов. — 1880.

Ростковский Ф.Я. История Лейб-гвардии Финляндского полка. Отд. 2 и 3. — СПб., 1881.

Русский Инвалид. — 1880, 1883. — Февраль.