Предписывалось отбирать у русских земли в «киргизских районах», оставляя лишь участки в «размере трудового надела», изъятые земли же обращались в «фонд наделения киргизских обществ, артелей и отдельных лиц».
Политбюро требовало выслать из Туркестана в концлагеря всех бывших служащих полиции и жандармерии, управляющих крупными предприятиями и тех из царских чиновников, использование которых «политически неприемлемо», спекулянтов и «всех туркестанских коммунистов, зараженных колонизаторством и великорусским шовинизмом» (!).
Что происходило на местах. Послушаем авторитетных большевиков.
***
Чрезвычайный уполномоченный ВЦИК и Совнаркома РСФСР А.А.Иоффе: «Помимо необходимого и правильного декларирования равноправия (политического и экономического) всех национальностей, поведен был поход против русских крестьян, которые все были объявлены колонизаторами и насильниками. Так как покарать всех русских крестьян в Семиречье, которых там все же свыше 300 тыс., нельзя, то начали искать «козлов отпущения», искусственно создавать «кулаков», которых экспроприировали, арестовывали, ссылали и даже расстреливали. Наказуемые по большей части случайно выдирались из общей массы, ибо цель была вовсе не в том, чтобы наказать виновных, а в том, чтобы дать киргизам наглядный урок нового отношения к ним новой власти и обратный урок русским колонизаторам».
***
Экс-председатель Туркбюро ЦК РКП(б) и Турккомиссии ВЦИК и Совнаркома РСФСР Я.Э.Рудзутак: «В Семиречье начался настоящий крестовый поход против русского населения. Выселение русских поселков началось без какого-либо плана о дальнейшем их устройстве. Большинству было предписано выехать из села в двухдневный срок и направиться в Калужскую губернию. Добравшись сотни вёрст по семиреченскому тракту пешком и на волах до первой железнодорожной станции Аулие-Ата, переселенцы с семьями и скарбом, сотни семейств, должны были жить лагерем в сети под открытым небом, потому что железная дорога их не принимала. Выселялись не одни «самовольцы», но и старожильческие поселки».
Полномочный представитель ВЧК на территории Туркреспублики Я.Х. Петерс: «При выселении кулацкого элемента сводились личные счеты, в результате чего сотни людей находятся без приюта. Благодаря безобразиям той же земельной тройки у русских крестьян было отобрано оружие, - когда товарищам, проделывающим это, было известно, что такой шаг повлечет за собой разграбление русских поселков со стороны басмачей. На самом деле так и случилось: 27 поселков 25 тыс. улей пчел были разгромлены отчасти басмачами, отчасти киргизами».
***
Характерна история крестьян "старожильческого" села Высокого Чимкентского уезда Сырдарьинской обл., основанного поселенцами еще в 1888 году. Из этого села, согласно постановлению уездной землеустроительной комиссии, было выселено более 20 семей, которым предписывалось в трехдневный срок выехать из пределов Туркестана. "16/IV-21 г. явились к ним милиционеры, - докладывал в Турккомиссию уполномоченный Галицийского бюро при ЦК КП Туркестана К. Макогон, - и с помощью красноармейцев погрузили эти семейства и отправили на ст. Абаил Семиреченской железной дороги, где они на открытом воздухе под проливным дождем просидели трое суток. Между выселенцами преимущественно находятся старики, женщины и дети, есть грудные младенцы... Мужчины в рабочем возрасте частью арестованы и находятся в Ташкенте, а частью - в Красной Армии". Из Абаила крестьян привезли на станцию Чимкент, где "выбросили из вагонов на свежий воздух, и вот уже больше месяца, - замечал Макогон, - как они без пристанища и средств к существованию живут на станции и ждут решения своей судьбы" .
О дальнейшей судьбе высоковцев известно из их же письма, адресованного комиссару внутренних дел республики. Хотя 9 июня ТуркЧК постановила выселить крестьян в двухнедельный срок из пределов Сырдарьинской области с конфискацией всего их имущества, Рудзутак добился отмены этого решения и дал высоковцам документ для предъявления его в землеводный отдел в Чимкенте, чтобы, как поясняли они, "восстановить наше нарушенное во время высылки и ареста хозяйство". Поскольку местные власти так ничего и не предприняли для исправления допущенной по отношению к крестьянам несправедливости, их ходатаи снова отправились к Рудзутаку, который выдал им другую бумагу. "Нам в Чимкенте сказали, - жаловались высоковцы, - что пришлют комиссию для возвращения наделов, имущества и инвентаря, живого и мертвого, - трудовую норму. Но комиссия так и не приехала, а за это время проездом из Семиречья заехал в село Высокое т. Сафаров, переарертовал нас с полевых работ и отобрал бумагу за N 2170- постановление Турккомиссии и ТуркЦИК, заставил маршировать с 4-х часов до вечера нас, стариков, а потом отправил в Ташкент, где посадил в арестное помещение ТуркЧК. Но через два дня нас выпустили и после долгих ходатайств объявили, что мы должны выселиться в Голодную степь".
Крестьяне горестно сетовали, что на новом месте устроиться уже "не в силах, потому что стали старые". Кроме того, писали они, "при страшном голоде, который посетил Россию, и когда 25 млн. жителей голодают, нужно заботиться, чтобы каждый засеял возможно больше, а нас лишают уже засеянного урожая и таким образом только увеличивают число голодающих... Нас, 24 семьи, обрекают на голодную смерть. Да не только нас, а и семьи наших детей, которые служат в Красной Армии. А за что? Что мы сделали, темные хлеборобы, копавшие вечно в земле?".
Подобные истории происходили и в других местах. Как констатировала "Комиссия ТуркЦИК по обследованию проведения земреформы в Джалалабадском районе Ферганской области", осуществленное в разгар полевых работ выселение 112 семей так называемых кулаков с занимаемых ими земель было произведено даже без выяснения их имущественного положения, а лишь на основе заявлений местных комячеек и комбедов, причем у крестьян отбирали не только их сельскохозяйственный инвентарь, который позже оказался расхищенным, но и домашнюю утварь. В заключении комиссии отмечалось "весьма тяжелое" положение более 1100 изгнанных из самовольческих поселков "выселенцев" вследствие необеспечения их жильем (что приводило к болезням детей) и продовольствием, ибо "при переселении среди лета с участков им не было разрешено воспользоваться урожаем, и в громадной части огороды и посевы погибли без пользы". Кроме того, жители поселков Заречье, Пироговское, Семихатки, Тушино и Общества "субботников" доказывали, что поселились в Фергане до 1916 г., и" следовательно, выселили их незаконно.
***
В России уже был НЭП, а в Туркестане, в областях, затронутых земельной реформой, процветали самые жестокие формы "военного коммунизма". Неслучайно новый председатель Турккомиссии М.П. Томский, бессильный бороться с Сафаровым и его многочисленными "выучениками", благодаря которым борьба с колонизаторством превратилась в гонения против русских, еще 24 июля написал Ленину: "Я не вижу возможности сочетать политику продналога с дележкой инвентаря зажиточных крестьян среди бедноты. Комбеды и уравнительность никак не свяжешь со "свободой распоряжаться излишками".
По признанию Иоффе, при "чрезвычайно невысоком моральном уровне в Туркестане агентов Советской власти вообще и членов компартии в особенности" землеустроительная реформа изобиловала явными беззакониями и "проводилась методами дикого террора с демонстративными кошмарными избиениями русских в присутствии киргиз и приказами последним бить первых" .
"Чтобы обеспечить себе опору в туземном населении, - свидетельствовал Рудзутак, - велась зачастую демагогически-националистическая пропаганда, в результате чего неоднократно прозвучали угрозы со стороны киргиз вырезать русское население. Землеустроительные тройки творили по поселкам невиданные бесчинства. Предписывали сельским и волостным ревкомам кормить их поросятами, "молодыми и жирными утками", требовали для себя "молодых женщин или девиц для стирки белья" (документы мною переданы в Контрольную комиссию). Легко себе представить, какое разложение это внесло среди населения и красноармеских частей, расквартированных по поселкам. На все это не только смотрели сквозь пальцы ("нужно сломать сопротивление кулаков"), но и ответственейшие товарищи показывали не совсем хорошие примеры. Так, за одну лишь поездку Сафарова в Верный по причине лихой начальственной езды были загнаны до смерти три крестьянские лошади. После моего приезда [в Ташкент] мне удалось добиться возвращения значительной части в административном порядке высланных крестьян, отнюдь не кулаков, что внесло некоторое успокоение в напряженной атмосфере Семиречья, но мои попытки смягчить свирепые формы земельной реформы часто тормозились или самовольной отменой во время моей болезни Сафаровым моих распоряжений или же угрозами об отставке, если я не соглашался с его распоряжениями".
Отвергнув 16 июля требование Рудзутака об отзыве Сафарова из Туркестана, Политбюро ЦК РКП(б) постановило: "Т. Сафарова от работы в Турккомиссии не освобождать". Одновременно было решено командировать Иоффе "в инструкторско-контрольную поездку" в Туркреспублику и ввести его в состав Турккомиссии. Хотя Томский также настаивал на немедленном отзыве Сафарова, а Зиновьев ходатайствовал о назначении "Жоржика" секретарем Исполкома Коминтерна, Ленин игнорировал эти предложения.
Почти год спустя, 15 февраля 1922 г., Иоффе писал Ленину: "По чекистским донесениям, в Семиречье нынешней весной нужно ожидать крестьянских восстаний. Я этого не думаю, ибо полагаю, что русское крестьянство настолько ущемлено, что на восстание не пойдет и ограничится пассивным протестом в виде обратного переселения на старую родину (что уже имеет место и теперь)».
Не получив даже выговора за свои бесчинства в Туркестане, Сафаров продолжал работать заведующим Восточным отделом и секретарем Исполкома Коминтерна, а позже, с мая 1922 г. и до конца 1925 г., являлся членом Ленинградского губкома и Северо-Западного бюро ЦК РКП(б), редактором "Ленинградской правды"; на XI и XIII партсъездах избирался кандидатом в члены ЦК.
***
Формула дерусификаторов Средней Азии была проста – «пришлое русское население является колонизаторским и грабительским по преимуществу; киргизское население, десятилетиями страдавшее от него, должно реально почувствовать, что теперь колонизаторству и эксплуатации пришел конец. Никаких других способов для этого, кроме изничтожения русского и всякого мало-мальски состоятельного [населения], не могут придумать» (по А.А.Иоффе).
«Красный евразийский» проект – как он есть. Ну, признавайтесь, кому хочется повторить?
См. также
