Иосифу Виссарионовичу Сталину, Роберту Индриковичу Эйхе и секретарю Нарымского окружкома ВКП(б) К.И. Левиц
29 и 30 апр этого года из Москвы и Ленинграда были отправлены на трудовое поселение два эшелона деклассированных элементов. Эти эшелоны, подбирая по пути следования подобный же контингент, прибыли в г. Томск, а затем на баржах в Нарымский округ. 18 мая первый и 26 мая второй эшелоны, состоя из трех барж, были высажены на р. Оби у устья р. Назина на острове Назино… Первый эшелон составлял 5 070 чел, второй 1 044 [чел.]. Всего 6 114 чел.
В пути, особенно в баржах, люди находились в крайне тяжелом состоянии: скверное питание, скученность, недостаток воздуха, массовая расправа наиболее отъявленной части над наиболее слабой (несмотря на сильный конвой). В результате, помимо всего прочего, высокая смертность, например, в первом эшелоне она достигла 35–40 чел. в день. Показателен в данном случае такой факт. Первый эшелон пристал к острову в прекрасный солнечный день. Было очень тепло. В первую очередь на берег были вынесены до 40 трупов, и потому, что было очень тепло, а люди не видели солнца, могильщикам было разрешено отдохнуть, а затем приступать к своей работе. Пока могильщики отдыхали, мертвецы начали оживать. Они стонали, звали о помощи и некоторые из них подползли по песку к людям.
Так, из этих трупов ожили и стали на ноги 8 чел. Жизнь в баржах оказалась роскошью, а пережитые там трудности сущими пустяками, по сравнению с тем, что постигло эти оба эшелона на острове Назино (здесь должна была произойти разбивка людей по группам для расселения поселками в верховьях р. Назиной). Сам остров оказался совершенно девственным, без каких [бы] то ни было построек. Люди были высажены в том виде, в каком они были взяты в городах и на вокзалах: в весенней одежде, без постельных принадлежностей, очень многие босые. При этом на острове не оказалось никаких инструментов, ни крошки продовольствия, весь хлеб вышел и в баржах, поблизости также продовольствия не оказалось. А все медикаменты, предназначенные для обслуживания эшелонов и следовавшие вместе с эшелонами, были отобраны еще в г. Томске.
Такое положение смутило многих товарищей, сопровождавших первый эшелон [в] 5 070 чел. (Дело в том, что еще в баржах многие из-за недостатка хлеба голодали). Однако эти сомнения комендантом Александровско-Ваховской участковой комендатуры Цыпковым были разрешены так: «Выпускай... Пусть пасутся». Жизнь на острове началась. На второй день прибытия первого эшелона 19 мая выпал снег, поднялся ветер, а затем мороз. Голодные, истощенные люди без кровли, не имея никаких инструментов и в главной своей массе трудовых навыков и тем более навыков организованной борьбы с трудностями, очутились в безвыходном положении. Обледеневшие, они были способны только жечь костры, сидеть, лежать, спать у огня. Трудно сказать, была ли возможность делать что-либо другое, потому что трое суток никому никакого продовольствия не выдавалось. По острову пошли пожары, дым. Люди начали умирать. Они заживо сгорали у костров во время сна, умирали от истощения, холодов, ожогов и сырости, которая окружала людей…
В первые сутки после солнечного дня бригада могильщиков смогла закопать только 295 трупов, неубранных оставив на второй 73. Новый день дал новую смертность и т.д. Сразу же после снега и мороза начались дожди и холодные ветра, но люди все еще оставались без питания. И только на четвертый или пятый день прибыла на остров ржаная мука, которую и начали раздавать трудпоселенцам по несколько сот грамм. Получив муку, люди бежали к воде и в шапках, портянках, пиджаках, штанах разводили болтушку и ели ее. При этом огромная часть их просто съедала муку (так как она была в порошке), падала и задыхалась, умирая от удушья... Вскоре началось изредка, а затем в угрожающих размерах, людоедство… та мука, которая выдавалась трудпоселенцам, попадала не всем. Ее получали так называемые бригадиры, т.е. отъявленные преступники. Они получали мешки муки на «бригаду» и уносили их в лес, а бригада оставалась без пищи.
Неспособность или нежелание организовать обслуживание людей дошло до того, что когда впервые привезли на остров муку, ее хотели раздавать пятитысячной массе в порядке индивидуальном, живой очередью. Произошло неизбежное: люди сгрудились у муки, и по ним была произведена беспорядочная стрельба. При этом было меньше жертв от ружейного огня, чем затоптано, смято, вдавлено в грязь. Надо полагать, комендатура острова и ее военные работники, во-первых, мало понимали свои задачи по отношению [к] люд[ям], которые были под их началом, и, во-вторых, растерялись от разразившейся катастрофы. Иначе и нельзя расценить систему избиений палками, особенно прикладами винтовок, и индивидуальные расстрелы трудпоселенцев… Если людоедство явилось наиболее острым показателем этого распада, то массовые его формы выразились в другом: образовались мародерские банды и шайки, по существу, царившие на острове. Даже врачи боялись выходить из своих палаток. Банды терроризировали людей еще в баржах, отбирая у трудпоселенцев хлеб, одежду, избивая и убивая людей.
Здесь же на острове открылась настоящая охота и в первую очередь за людьми, у которых были деньги или золотые зубы и коронки. Владелец их исчезал очень быстро, а затем могильщики стали зарывать людей с развороченными ртами. Мародерство захватило и некоторых стрелков, за хлеб и махорку скупавших золото, платье и др… В конце мая (25–27) началась отправка людей на т[ак] н[азываемые] участки, т.е. места, отведенные под поселки. Участки были расположены по р. Назино за 200 км от устья, поднимались на лодках. Участки оказались в глухой необитаемой тайге, также без каких бы то ни было подготовительных мероприятий…
Истощение людей шло своим порядком. Достаточно привести такой факт. На пятый участок с острова пришла лодка в количестве 78 чел. Из них оказались живыми только 12. Смертность продолжалась… Люди, не зная, где они, бежали в тайгу, или на плотах, погибали там или возвращались обратно. После расселения на новых участках приступили к строительству полуземляных бараков, вошебоек и бань только во второй половине июля. Здесь еще были остатки людоедства и на одном из участков ( 1) закапывались в землю испорченные мука и печ[еный] хлеб, портилось пшено на другом (участке 3). Можно привести факты прямой провокации: несмотря на то, что поселки [находились] в тайге, больные лежали на земле, а та часть, которая помещалась на нарах из палок, лежала на мху, в котором немедленно заводились черви.
Или: обмундирование висело в складах, а люди голы, босы, заедались вшивостью… 3 августа с Назинской базы на уч. 5 была отправлена со стрелком т. Шагита лодка с людьми. Их нигде не снабдили, и они оставались голодом, проезжая участки, прося хлеба. Им нигде не давали, и из лодки на каждом участке выбрасывали мертвых. На 5-й участок прибыло 36 чел., из них мертвых 6 чел. Сколько человек выехало, так и не удалось установить. В результате всего из 6 100 чел., выбывших из Томска, к ним 500-600-700 чел. (точно установить не удалось) переброшенных на Назинские участки из других комендатур, на 20 авг осталось 2 200 чел. Все это, особенно остров, осталось неизгладимой метой трудпоселенцев, даже у отъявленного рецидива, видевшего виды на своем веку.
Остров прозван Островом Смерти или «Смерть-Остров» (реже остров людоедов)... На острове сейчас травы в рост человека. Но местные жители ходили туда за ягодами и вернулись, обнаружив в траве трупы и шалаши, в которых лежат скелеты. Не только все это заставило меня писать Вам. Беда в том, что среди прибывших на трудовое поселение есть случайные наши элементы. Главная их масса умерла, потому что была менее приспособлена к тем условиям, которые были на острове и на участках, и, кроме того, на этих товарищей прежде всего пала тяжесть произвола, расправ и мародерства со стороны рецидива как в баржах, так и острове и в первое время на участках. Сколько их трудно сказать, также трудно сказать КТО потому, что документы по их заявлению отбирались в местах их ареста органами, производившими изоляцию, главным образом в эшелонах рецидивом на курение. Однако некоторые из них привезли с собою документы: партийные билеты и кандидатские карточки, билеты, паспорта, справки с заводов, пропуска на заводы и др… можно [привести] примеры такие факты неправильной ссылки людей.
Река Назина (приток р. Пани):
1. Новожилов Вл. 75 из Москвы. Завод «Компрессор». Шофер, три раза премирован. Жена и ребенок в Москве. Окончил работу, собрался с женой в кино, пока она одевалась, вышел за папиросами и был взят.
2. Гусева, пожилая женщина. Живет в г. Муроме, муж старый коммунист, главный кондуктор на ст. Муром, производ[ственный] стаж 23 года, сын помощник машиниста там же. Гусева приехала в Москву купить мужу костюм и белого хлеба. Никакие документы не помогли.
3. Зеленин Григ. Работал учеником слесаря Боровской ткацкой фабрики «Красный Октябрь», ехал с путевкой на лечение в Москву. Путевка не помогла был взят.
4. Горнштейн Гр. член КСМ с 1925 г. Отец член ВКП(б) с 1920 г., рабочий газового завода в Москве. Сам Горнштейн тракторист совхоза "Паняшково" в Верх-Нячинске. Ехал к отцу. Взят на вокзале, только что сошел с поезда. Документы были на руках.
5. Фролов Арсентий член КСМ с 1925 г. Отец член ВКП(б), подпольщик, работает врачом на ст. Суземка, Зад[падной] области. Сам Фролов взят в Сочи на курортном строительстве «Светлана» (работал плотником). Шел с работы (брат в Вязьме работник ОГПУ).
6. Карпухин МЛ. Ученик ФЗУ б на Сенной (г.москва). Отец москвич и сам Карпухин родился в Москве. Шел из ФЗУ после работы домой и был взят на улице.
7. Голенко Никифор Павл., старик. Из Хоперского округа. Ехал через Москву к сыну на ст. Багашево Курской ж. д. Совхоз «Острый». Взят на вокзале.
8. Шишков рабочий фабрики «Красный Октябрь» в Москве, на этой фабрике работал беспрерывно 3 года. Взят на улице, возвращаясь с работы.
9. Виноградова колхозница из ЦЧО. Ехала к брату в Москву. Брат - начальник милиции 8 отделения. Взята по выходу из поезда в Москве.
10. Адарков Константин. Член бюро КСМ ячейки строительства главного военного порта в Керчи, поехал к матери в Гривно (Подмосковье). Из Гривно поехал в Москву и взят по прибытии поезда.
11. Глухова Фаина строитель, десятник Ташкентского заготскота. Получив очередной отпуск, ездила к дяде в Ленинград, По окончании отпуска, возвращаясь на работу в Ташкент, была взята в Москве с документами и ж.д. билетом.
12. Назин (сейчас при участковой комендатуре в с. Александрово пом[ощник] нач. пожарной охраны Большого Титра, один из работников пожарной охраны Кремля. Взят на улице. Пропуск в Кремль ничего не помог.
Пос. «Новый Путь» на притоке р. Пани:
1. Войкин Ник. Вас. Член КСМ с 1929 г., рабочий фабрики «Красный текстильщик» в Серпухове. Член бюро цехячейки, кандидат в члены пленума фабричного комитета КСМ. много раз ездил на хозполиткампании по командировкам МК КСМ. Три раза премирован. В выходной день ехал на футбольный матч. Паспорт оставил дома.
2. Сивов Пав. Ив. ученик ФЗУ «Промвентиляция» в Москве на Ульяновской. Прописан у брата как малолеток. Паспорта не имел. Шел из ФЗУ с работы домой.
3. Шмелев член КСМ с 1933 г., рабочий завода 24 имени Фрунзе в Москве. Плотник. Паспорт должен получить через два дня. Было соответствующее удостоверение. Шел с работы.
4. Ткачев Пав. Алекс. Член КСМ с марта 1933 г. ВКП(б) 1387815. Взносы уплачены по август 1933 г., отмечено, и отметка закреплена печатью детдома им. ВЦИК (билет на руках, выдан Сокольнич[еским] РК ВЛКСМ). Воспитанник детдома им. ВЦИК в Москве. Детдом в лагеря на ст. Пушкино. С соответствующими документами администрацией детдома Ткачев был послан вместе с другими воспитанником Васильевым за инструментами духового оркестра, которые были оставлены в Москве. Взят по прибытию поезда в Москву. Отец в Москве, сторож, адрес ул. Драгомилова, 2-и Брянский переулок, д.14, кв.5.
5. Васильев Зосим Вл. член КСМ с 1930 г., секретарь ячейки КСМ детдома им. ВЦИК в Сокольниках. Попал в Нарым так же, как и Ткачев, вместе с Ткачевым.
6. Таратынов Никан. Андр. член КСМ с 1930. Секретарь ячейки КСМ колхоза «Оборона страны» Белховского района ЦЧО. Приехал в Москву 4 июня за хлебом.
7. Остротюк Ив. Сол. член КСМ с 1931 г., был у брата в г. Горьком (строительство моста через Волгу), ехал через Москву домой в свой колхоз, с. Сингаевка Бердичевского района Винницкой области. Взят в Москве.
8. Поняев Вас. Евдок. Род. в 1885 г., рабочий, выдвиженец. Десятник горных работ Донбасс, Чистяковскии район, Снежнянское рудоуправление, шахта 4. После операции в связи с травматическим случаем получил отпуск. Ехал домой через Москву (в Донбассе с 1919 г.).
9. Матвеев И. Мих. Рабочий постройки хлебозавода 9 МОСПО. Имел паспорт до декабря 1933 г. как сезонник. Взят с паспортом. По его словам, даже паспорт никто не захотел смотреть.
10. Клещевников Георг. Петр. приехал в Москву с путевкой в школу циркового искусства (рабочий завода тракторных деталей в Саратове).
11. Черкасов Вл. Фед. рабочий завода 24 им. Фрунзе в Москве, токарь, работал на заводе 4,5 года. Взяли на вокзале, возвращался из деревни, куда ездил выяснять, почему не принимают в колхоз его мать.
12. Трофименко Никита Никитович рабочий «Метростроя» в Москве, имел паспорт как сезонник, шел с работы в общежитие.
13. Серов Давид Петрович, мальчик. Взят в Арзамасе. Отец работает на станции Арзамас ремонтным рабочим на ж.д.
14. Тарабрин Петр Мих. Моторист «Казкрайрыбаксоюза» в г. Астрахани. Получил отпуск, приехал в Москву к тетке в гости.
15. Валиев Вал. Самсуд. Кандидат ВКП(б) с 1931 г. Ехал через Москву в Троицк, переходил с вокзала на вокзал с вещами. Взят на этом пути.
16. Гусев Ст. Петр. Член ВКП(б) с 1932 г. Вступил в Туапсе, билет выдан Туапсинским горкомом. Ехал через Москву на родину. Были все документы.
17. Мосаликин Ник. Як. Кандидат ВКП(б) с 1932 г., Бригадир колхоза в с. «Неведомый колодезь» Томаровского района Белградского округа. Приехал в Москву за хлебом из колхоза.
18. Карасев член ВКП(б), рабочий завода им. Сталина Москве (бывш. АМО), шофер-механик. Взят по выходе из своего ЗРК, где он брал хлеб. На АМО работал с 1924 г., член партии с 1923 г.
Часть партийных и комсомольских документов в данное время хранится в Александровском райкоме ВКП(б) и в Александровско-Ваховской участковой комендатуре Сиблага ОПТУ. Есть люди, завербовавшиеся для работы на окраинах СССР, получили подъемные (по их словам, конечно) несмотря на наличие на руках исчерпывающих документов во время проезда Москвы взяты. Я трезво отдаю себе отчет в том, что написать такое письмо значит взять на себя большую ответственность. Я допускаю, что ряд моментов изложены неточно, могут не подтвердиться или подтвердятся, но не полностью. Допускаю, что многого просто не знаю, потому что пользовался не официальными источниками, но я рассуждаю так: «Еще хуже молчать».
Инструктор-пропагандист Нарымского ОК ВКП(б) ВЕЛИЧКО П[арт]б [илет] 0950224
ГАНО. Ф.3-П. Оп.1. Д.540а. Л.116-126.
Подлинник.
(Впервые документ опубликован В. Шишкиным: «Земля Сибирь». — 1992. — 5–6. — С. 68–70.) См. Спецпереселенцы в Западной Сибири. 1933–1938 гг. — С. 89–100.
