Выступление Владимира Путина в Государственной Думе с отчётом о результатах деятельности Правительства в 2009 г. оставило смешанные чувства.
Когда в Конституцию вносились изменения, в частности, была закреплена обязанность Правительства ежегодно отчитываться перед Государственной Думой, естественно возникло ощущение, что этот «отчёт» – возможность создания пи-ар повода для Председателя Правительства, равноценного ежегодному посланию Федеральному Собранию, которое делает Президент. Путину был нужен информационный повод заявить о своей позиции, о своей ведущей роли во властном тандеме. Тем парадоксальнее было слушать то, что нам было предложено 20 апреля. Путин был элементарно не готов.
Физическое состояние Председателя Правительства, конечно, отвлекало внимание: постоянное чихание, першение в горле и пр. – в немалой степени, думаю, были импровизированной театрализацией (даже если простуда настигла Владимира Владимировича в действительности). Это должно было скрыть очевидный факт: текст отчёта глава исполнительной ветви власти до выступления не видел. Многочисленные отступления (как попытка объяснить депутатам, что такое секвестр) лишь это подчёркивали: так ведёт себя школьник или студент, отвечающий подсматривая – что-то подсмотрел и нужно показать, что понял, о чём сказал. Венцом этого театра стало чистосердечное признание Владимира Владимировича, что он лишь накануне ознакомился с результатами финансовой деятельности Правительства за минувший год, с удивлением увидев соответствующие цифры. Без комментариев.
Вопросы из зала заседаний Государственной Думы, которые депутаты читали по бумажке, то заикаясь, то с трясущимися руками, лишь отражали общий фарс всего происходившего.
Конечно, всерьёз можно выделить три постулата, подчёркнутых Путиным в отчёте:
во-первых, утверждение о том, что «в России больше нет пенсионеров, живущих за официальной чертой бедности»;
во-вторых, утверждение о том, что «рецессия в нашей экономике закончилась»;
в-третьих, поддержка Путиным законопроекта о переводе автономных бюджетных учреждений на частичное самофинансирование, что будет означать дальнейшую коммерциализацию систем образования и здравоохранения.
В 1990-е гг. был такой анекдот: «Центробанк удерживает курс рубля в границах валютного коридора, постоянно расширяя границы этого коридора». Как вы думаете? Можно ли этот анекдот перефразировать в отношении сегодняшнего уровня жизни пенсионеров, который преодолел, как подчеркнул Путин, «официальную черту бедности»? Ведь уровень жизни определяется не официальной, а реальной чертой бедности. Например, в Москве средняя пенсия составляет около 8 тысяч рублей (с учётом региональной надбавки, без неё – около 4,5 тысяч рублей). Стоимость коммунальных услуг составляет 4 – 5 тысяч рублей. В Москве, по моим наблюдениям, расходы на нормальное, полноценное питание составляют в месяц около 4 тысяч рублей. Таким образом, весь доход должен уйти на оплату коммунальных платежей и еду. Но поскольку нужны ещё лекарства, придётся сократить расходы на питание. В регионах цены пониже, но и пенсии, как следствие, колеблются около 5 тысяч рублей. Результат тот же. Чем ниже «официальная» черта бедности, тем меньше людей живёт ниже неё. Очевидно. Полагаю, успешное правительство не должно повышать черту бедности вослед за ростом индекса цен, тогда и жизнь будет казаться счастливой и удачной.
Теперь о рецессии. Она действительно закончилась. Путин считает, что это произошло «вовсе не потому, что нам банально повезло». А я вот считаю, что это произошло из-за резкого роста цен на энергоносители. Они взлетели почти в два раза, дополнительные деньги поступили в экономику. Но проблема не разрешена, она просто возвращена в состояние начала 2008 г. Конечно, видны объективные положительные тенденции. Главная такая тенденция – выравнивание показателей производительности труда и потребления (но, увы, не за счёт роста производительности труда, а за счёт сокращения потребления). Если потребление растёт быстрее производительности труда, наблюдается проедание капитала. Результат – авария на Саяно-Шушенской ГЭС. А капитал у нас многие годы проедался. Сейчас действительно «у нас очень неплохие стартовые условия для дальнейшего движения вперёд». Но такое движение будет невозможным, если проводить такую же политику, как та, которая привела к кризису. А кризис (рецессия – лишь один, хотя и самый драматический, его этап) ещё далёк от завершения. Это признаёт и Путин. Слова не должны расходиться с делами и поступками. Увы, экономика реагирует не на декларации, а на действия. И отток капитала продолжается. Видимо, свободный рынок не верит в способность людей, виртуозно научившихся «пилить» нефтедоллары, столь же виртуозно осуществить подлинную модернизацию.
В заключение – о реформе образования и здравоохранения. Многие люди отдают своих детей в платные школы, пользуются услугами платных медицинских учреждений. Это естественное желание – стремиться к качественным услугам. Но это не каждому по карману. Это столь же очевидно. Если мы не хотим превратиться в Чад или Мьянму, хотим сохраниться как образованное, культурное общество, то мы должны обеспечивать как доступ всем гражданам к образованию, в том числе – всем способным гражданам – к высшему образованию. Мы должны обеспечивать здоровье нации: как стимулируя физическую культуру и массовый спорт, так и обеспечивая бесплатный для граждан перечень необходимых медицинских услуг. Бесплатным, конечно, ничего не бывает. За всё кто-то платит. Кто-то должен платить за то, что кто-то другой может бесплатно пойти в школу или сходить к врачу. И этот кто-то – налогоплательщик. Мы платим немало налогов. Представим какой-нибудь товар ценой в 100 рублей. НДС в его цене – 15,25 рубля. Предположим, что заложенная прибыль предпринимателя – 30 рублей. Значит, налог на прибыль – 6 рублей, а налог на дивиденды – 2,16 рубля. На фонд оплаты труда в производственной цепочке отнесём ещё 30 рублей. Значит, в социальные фонды будет уплачено – 7,8 рубля, а НДФЛ – 3,9 рубля. Итак, из покупки в 100 рублей налоги составляют 35,11 рубля. Треть своих доходов мы отдаём государству в виде налогов. На что правительство расходует все эти деньги, если оно не способно обеспечить пенсионеру бесплатный проезд в троллейбусе, не способно содержать армию, не способно обеспечить детям возможность бесплатного образования, не способно обеспечить бесплатный минимум медицинских услуг? Получается, что правительство расходует получаемые от нас, налогоплательщиков, деньги не эффективно, не на обеспечение гарантий реализации наших прав, провозглашённых Конституцией. Оно получает от нас налоги, тратит их на содержание безмерно расширяющейся армии чиновников, но просит нас оплачивать самостоятельно всё большее число услуг, «монетизируя» их. Хотя именно за возможность пользоваться этими услугами (безопасностью, правопорядком, образованием, здравоохранением, культурой), за возможность жить в цивилизованном обществе, мы собственно и платим государству налоги. Может быть, правительству следует оптимизировать свои расходы? Может быть, борьба с коррупцией должна стать по-настоящему приоритетом? Тогда, думаю, доходов бюджета вполне хватит и на образование, и на медицину, и на культуру, и на армию. Просто кто-то где-то должен воровать меньше. Потому что воры должны сидеть в тюрьме, а не в высоких кабинетах. Вот и всё.
Но стоит ли ожидать подлинной модернизации от человека, который с искренней гордостью произносит: «Я вернул гимн Советского Союза в качестве гимна Российской Федерации», – при этом понимая неэффективность советских методов управления!?
С советского периода плодилась бюрократия, тогда именовавшаяся номенклатурой (аналогом олигархов были бонзы), с советского времени она привыкла не работать для народа, а жить за счёт народа. Сегодня всепроникающее регулирование, разрастание бюрократизма, являющегося благодатной почвой для коррупции, возведение зачастую в абсолют принципа «а без бумажки ты букашка», довели страну до состояния, когда даже Председатель Правительства с трибуны Государственной Думы восклицает: «Хуже просто некуда!»
Версия для печати
