Люди, имеющие превратное представление о прошлом, имеют такое же и о вообще «возможном», и соответственно, не могут и правильно оценить будущее. Это постфактум можно приписывать событиям самые бредовые объяснения, но предвидеть, исходя из таковых, даже ближайшее будущее – нельзя. Отсюда и весьма наивные представления о перспективах «путинского режима». Почему-то считается, что если режим «порочный» или «дурацкий», то он непременно должен пасть – без учёта того, кем он управляет и есть ли достаточное количество тех, кто хочет его свергнуть (воспринимать момент заявки Путина на 3-й президентский срок «точкой отсчёта к революции» можно, конечно, но примерно так, как год 1917-й – заявкой к году 1991-му.)
«Рамочное» мышление заставляет его носителей удивляться и самым простым вещам. Головы, отравленные марксизмом, в конфликтах любого рода искавшие, кто тут «буржуазия», а кто «пролетариат», были искренне удивлены, что рабочие Германии в 1941-м не вышли на баррикады. Также и замороченным головам на Западе, в любом противостоянии видящим борьбу между «диктатурой» и «демократией», придётся довольствоваться властью исламистов.
Рассуждающие о «революции» не представляют себе даже состав «актёров». Такого актёра, как народ, – нет, это в лучшем случае «шум за сценой». Актёров на самом деле не так много: это, условно говоря, «власть» (обычно с различными группами внутри себя), «революционное движение» и «заграница». В ряде случаев в качестве актёров могут выступать (когда они достаточно сплочены) отдельные социальные и профессиональные группы (но это не наш случай).
Общественное мнение (которое склонны видеть в качестве демонстрантов) имеет какое-то значение только в случае «честных выборов» (и то, если система партий не отлажена, как на Западе). «Нечестность» наших, однако, не в том, что вбрасывают бюллетени (это лишь несколько процентов), а в том, что реальные партии на них не пускают и даже не дают сформировать. Но чтобы победить на «честных выборах», надо сначала их добиться, а вот это – всё равно что совершить силовой захват власти. Но тому, кто сможет это сделать, выборы не понадобятся. Представление же о том, что «народ» настолько жаждет выразить своё мнение на выборах, что в достаточном числе готов за это получить по лицу от ОМОНа, не стоит даже комментировать.
Однако революционного движения (которое только и способно на такое) у нас нет. Националисты, в принципе единственное, что могло бы на это претендовать, далеки от этого так же, как какой-нибудь Герцен от социалистических революционных партий рубежа ХХ в. Революционное движение – это не «марши» и не фантазии блоггеров, а десятки тысяч организованных активных членов (могущих подвигнуть на забастовки и т.п. акции сотни тысяч), апеллирующих преимущественно к определённой социальной группе, подпольные ячейки, типографии, оружие и т.п. Ничего такого и в помине нет. За «политику» сажают, кажется человек по 200 в год, и то в основном «не по делу» и «за слова». Положим, тысяч этак 20, отсидевших по 282-й статье хотя бы год-два, ещё могли бы составить базу революционного движения, но только базу, и едва ли Путин окажется настолько глуп, чтобы её создать.
Численность «демонстрантов» о потенциале соответствующего «направления» мало говорит. Напримпер, 7 тыс. националистов, несомненно, побьют на улице 40 тыс. «Наших» (которые внутренних побуждений получать битой по голове иметь не могут) или коммунистов (при сопоставимой «демонстратуре» имеющих качественно сильно худший её состав), а о 300 – 400 «демократах» и речи нет. Но политический ресурс последних при всей смехотворности фигур в реальности выше. Потому что они транслируют некоторые общепринятые за границей вещи, к которым власть в зависимости от обстоятельств прислушиваться в принципе может и имеет резон (в своё время их держали при власти не потому, что их много выходило на демонстрации, а именно как «трансляторов»), и если демократов она в случае чего «посадит рядом», то националистов – «под себя», или, как я уже говорил, заменит собой.
Считать «самоубийственным» недостатком режима коррупцию – всё равно, что видеть недостатком коммунистического режима его тоталитарность, без которой он не может существовать. При нынешнем устройстве коррупция, создавая множественность связей между всеми заинтересованными (в т.ч. и рядовыми гражданами), укрепляет режим точно так же, как репрессивный характер власти только и делал возможным существование советского режима в той его форме, которая была обречена после Сталина.
Возможности же влияния на режим внешних факторов и давления непосредственно на Путина не беспредельны. Всё дело в границе, за которой он (и большинство элиты) предпочтёт «уйти в себя», как в Узбекистане, Туркмении и т.д. Конечно, взаимосвязи и стремление «в Европу» у наших значительно сильнее, но грань между этим интересом и угрозой утраты власти перейдена может быть только случайно, по неосмотрительности.
Версия для печати