Заседал у нас партком:
Ли объявлен Колчаком.
А.Климов
Об этом говорилось уже давно, в том числе – вашей покорной слугой: либерализма в России нет. Строго говоря, его уже почти нигде не осталось. Ибо классический либерализм предполагает пусть совершенно отличное от консервативного, но несомненное попечение о благе собственной страны.
Нашим же лучезарным эльфам, нашей «воплощенной укоризне», еще с Герцена присуща к народу и истории страны откровенная и незамутненная ненависть. Здесь они даже любимую пошлость о «бойся того, кто скажет, что знает, как надо» забывают, ибо здесь они всё знают с абсолютной безапелляционностью. Здесь включается совсем иная цитата: стертый пятак о «последнем прибежище негодяев». Цитируя, они блаженно не ведают ни того, кто автор высказывания, ни того, что смысл его – строго противоположный. Вот нарочно попробуйте расспросить, отняв предварительно телефон с гуглом: посмеётесь.
До недавнего времени очень еще любили цитировать-декламировать и следующий афоризм: «Каждый народ достоин своих правителей». Пока Барак Хусейнович бил мух на камеру, клал ноги на стол убиенного Кеннеди и развлекал челюсти чуингамом во время исполнения национального гимна – максима годилась. После случился когнитивный диссонанс: как же это прекрасный американский народ оказался достоин такого нехорошего Трампа? Это русский да, русскому «путингитлера» еще мало, им бы опять Джугашвили, вот тогда бы всё было правильно. А тут неувязочка. Какие-то вдруг и у них ватники обнаружились, pardon, реднеки. Пришлось афоризм временно забыть, ибо прекрасная Америка, ясен пень, была достойна исключительно замечательной Хиллари, с присущими ей обаянием, адекватностью и ползающими во время говоренья речей по лицу опять-таки мухами.
Вот и недавний вандализм в США вдруг дал возможность нашим баснословным (кому? может статься – нигилистам?) в очередной раз проявить себя во всей красе.
Есть у меня знакомая, с приличными предками, к сожалению, потому ссориться как-то и жаль. Старалась я относиться с юмором к тому, сколь безупречно человек оттренирован на внутреннюю команду «к ноге». И ведь не ради корысти какой, не в принципиальных ситуациях даже, но так, по мелочам. Вот пишу я в сети, как погостила в монастыре. Упоминаю милый эпизод: час гуляла в парке с четырехлетним мальчиком. (Сильно полагаю, что родители были куда как рады этот час отдохнуть). Ибо за упомянутый час крепенький резвый малыш успел объяснить мне круговорот воды в природе, поведать про фотосинтез растений, устройство внутренних органов человека и популярно растолковать азы астрономической науки. Завершаю рассказ пусть не оригинальной, но зато искренней фразой: «Как же наши русские дети все-таки талантливы!» В ответ почти мгновенный комментарий: «Как-то даже дико приплетать тут национальность. Если ребёнок одарен, почему непременно надо подчеркивать, что русский?».
И примнилось мне тут, что было б, скажи я «армянские дети», «дети еврейские», «эстонские» или «итальянские». А было б вот что: по лицу моей собеседницы расплылась бы заметная даже сквозь страницу фейсбука умильная искренняя улыбка: «Да-да-да! Вот и я помню случай…».
Неприятнее конечно, когда в этом кругу заводится разговор об «отрицательном генетическом отборе». Тут проступает немало любопытной специфики. В частности, все ораторы отчего-то убеждены, что их-то «отрицательный отбор» как раз миновал. Все убеждены, в том числе молоденькая журналистка, некогда заявившая безапелляционно, о, как они безапелляционны, эти релятивисты, что в России «нет и не было науки, ученых поубивали, остались одни рабфаковцы». (Я много писала о том, как либеральная фронда, столь противопутинская чуть что, абсолютно обошла вниманием такой колоссальный неверный шаг гаранта, как реформа РАН). С непривычки немного ошарашивает и нестыковка, заключающаяся в том, что тюрьмой народов была РИ, но «отрицательный отбор» отчего-то пошел с ее падением. Но то с непривычки, а у меня привычка, казалось бы, ничему не удивляться.
Поверим, что мы выродившиеся реднеки, а журналисточка либо жеманных интонаций батюшка-армянин с православно-либерального ресурса – они-то и есть восхитительные примеры непомраченной генетики. Их мало, очень мало, все разом уместятся в зальчике кафе «Жак-Ахеджак». Но их презренные кормильцы (Ибо кому вне страны нужны эти журналисты? Разве что страна же их и в командировку отправит.) заслуживают отношения самого сурового.
Но последняя ателлана оказалась чрезмерной даже для меня.
Такую вот очаровательную запись мне довелось увидеть на днях:
«ВОТ КАЖЕТСЯ, что нашим романтикам с большой дороги американские конфедераты? Спроси, они и Геттисбург от Гетеборга не отличат. Что им, болельщикам империи, американские сепаратисты? И с рабством все, оказывается. не так однозначно, типа мирный труд на благо новой родины. Что гонит их кидаться с нечеловеческим энтузиазмом защищать каждый раз безошибочно выбранного героя, причем чем гаже герой, тем отчаянней защита?
Впрочем. понятно: борются они на самом деле только за себя, за право не трогать родное злодейство и злодеев, рядом с которыми генерал Ли и впрямь киношный герой».
Тут уж никак нельзя не отреагировать, ибо речь ровно обо мне. Я, правда, не «болельщик» Российской Империи (той самой, при которой «отбор» был отчего-то сугубо положителен), как поглумилась изысканная дама, но я преданная сей Империи подданная. Ибо гнусность – отрекаться от своих только потому, что свои проиграли. Так что Империю да, люблю, и, как положено всем Марковцам, к коим имею честь относиться, верю в ее Воскресение. Сверх упомянутых, признаться, я еще и отличу оба топонима от Гейдельберга. Но это мой Роберт Ли – «гадок».
Мне отвечать. Впрочем, за Роберта Ли ответят передо мной. Ибо это я не читала в детстве «Хижины дяди Тома». Мой отец вместо этого рассказывал мне эпизоды из, нет, не из «Унесенных ветром», таковых не существовало, но из «Gone with the wind», потрёпанного первоиздания 1936 года, драгоценного подарка любимого друга и выдающегося ученого – Эверетта Олсона.
И я не знаю, что я ненавижу больше: совдеп или амбициозное невежество – корень всех зол.
Специфическая же логика моей оппонентки просматривается из зловещих намёков про какое-то «родное русское злодейство» как водяные знаки на бумаге.
Положение один: хорошие украинцы (надо ль объяснять, что моя оппонентка – убежденная крымчужистка?) рушат памятники Ленину. (Что им мешало избавиться от этих памятников при замечательном Ющенке, да хоть бы и при Кучме – решительно не вем. Мне кажется, наши друзья искренне верят, что украинцы только что свергли советскую власть). Положение два. Любое разрушение памятников есть замечательное благо, ибо нельзя ж замахиваться на светлый пример украинцев. (Что вслед за Лениным идет под нож Фельдмаршал Кутузов или Великий Князь – ну это ж издержки молодой демократии. Не понимают граждане и того, что, по меткому выражению блоггера К.Зубкова – «Самый большой памятник Ленину – это сама Украина»). Так или иначе – а на светлый пример замахиваться нельзя. Поэтому – положение три. Всякий, кому не нравится любое разрушение памятников, будь то Юг США или Пальмира – это очередной Гитлер, то есть Ленин. То есть Путин.
Ибо не приходит нам в светлую голову, что каждый случай демонтажа надлежит рассматривать в особом контексте.
Логика же, которую мы сейчас пронаблюдали («русским нравится защищать Ли, поскольку на самом деле они хотят защищать Ленина») мягко говоря, не выдерживает критики, хотя имена и начинаются на одну букву. Коммунистические ресурсы, гмм, не вполне комплиментарные к ментальности аристократического Юга, вроде как молчат. Что естественно. А возмущаются те же, кто защищает Адмирала Колчака и Цесаревича Алексия. То есть опять же – я.
Ergo – позолота вся стирается, свиная кожа проявляется. Граждане, считающие себя лучезарным исключением из стада совдепского «быдла» (на их языке – «совкового») в действительности являются столь явным порождением совдепа, вдобавок совдепа нимало не изжитого, так что даже странно, чем им не нравятся памятники Ленину. Впрочем, зарапортовалась: если бы лениных не валили украинцы, а цивилизованно демонтировали русские монархисты – у большинства «либералов», следом за уже отметившимся в симпатиях к вождю Дм.Быкову, тут же переменились бы все ценности.
Извините на долгой присказке, господа. Сказка тоже не будет короткой, но общественная реакция на вандализм в США заслуживает пристального внимания.
Итак, я начинаю постепенно доказывать, отчего процитированное выше – дремучий совдеп. Прежде всего, у оппонентки вызывает раздражение столь драгоценная добродетель русских, как сопереживание чужому горю. Вне зависимости от того, сколь это горе далеко.
Впрочем, и некоторые радетели интереса национального отметились не умнее. Что де о США кручиниться, будто своих забот нет? На первый взгляд тут возразить трудно. И даже конспирология какая-то полезла: «отвлекаютотглавного», ну да. И вообще выбранный Путиным Трамп, по его ж указке, нарочно для дурачков из РФ валит памятники, чтоб только отвлечь внимание россиян от роста цен. Нешто ради этого жалко разгромить весь Юг?
В действительности же – изоляционизм у нас явление чисто советское. «Не нужен нам берег», и много чего еще не нужно. Ибо невозможность купить билет и полететь должна быть оправдана Бригадиршиным «чай там погано». Изоляционист, даже не наш, не советский, умён на ближнюю перспективу и неимоверно глуп на дальнюю. Углубившись в свои дороги, свою социалку и прочее своё благополучие, он не понимает взаимосвязи всего сущего на хрупкой планете – знание, которым русский народ наделен от природы.
Были и раньше умники. Какая печаль вникать, что горланят младни в Мюнхенских пивных? Где Мюнхен, а где Вильно? Вот и давайте лучше думать о нашем водопроводе.
В Вильнюсе я впервые увидела кварталы, где располагалось самое настоящее гетто. Даже нарочно попросила сотрудников музея отметить мне границы на карте города. Очень странное, доложу я, ощущение, хоть и что мне до гетто, я-то бы в него не попала.
Мне – то. На рубеже ХХ столетия, лет эдак 120 тому, в моей семье (как и во многих других русских семьях) очень любили песню «Трансваль, Трансваль, страна моя». Ну, какая она «моя», нам, пермякам, северянам, «солёным ушам»? Но нам было как-то неинтересно думать только об одних импортных сноповязалках. Хотя шикарные сноповязалки – вполне себе имелись в хозяйстве.
К теме совдепа мы еще воротимся. Но всё же – отчего взрослый человек написал вопиющую глупость? Неужто взрослому и воспитанному человеку так нравятся непристойно сложенные из пальцев фигуры, что беснующиеся общечеловеки совали под нос Алену Эрментроту, неуклюжему мальчику со знаменем дикси, написавшему в своем блоге: «Stand for what your beliefs, for what you know is right, even if you stand alone».
Хорошие люди бесновались, оголяли ягодицы, показывали языки, плевались, вихлялись, кричали подзаборные слова – а плохой мальчик – стоял. Просто стоял. Стоял один.
Неужели изысканным либеральным дамам нравятся картинки в подземке Чикаго – картинки, наглядно запрещающие публичную дефекацию в вагонах? (Равно как нравятся и повсеместные нарушения сего запрета?) Неужели нравится вид убитого Детройта – еще пять десятков лет назад – процветающего и великолепного?
Ну, хорошо – поделим. Я – за мальчика с флагом, моя оппонентка – за дефекацию в вагонах. Но неужели нельзя было просто промолчать, не сообщать о своих предпочтениях столь явно?
Промолчать было – никак.
Ибо «тренд», как я сегодня выяснила, уже задан. На сцену выступил профессор с копытом, наш баснословный Верховенский-старший, товарищ антисоветский Зубов.
Вот, что я прочла у него:
«В Соединенных Штатах начался процесс исключительно важный как для самой этой страны, так, как пример, и для России. Через 150 лет после Гражданской войны в США (1861-1865 гг.) ее итоги вновь подтверждаются уже в символической сфере, как оказалось, крайне важной для самих американских граждан.
Как оказалось, даже победа на свободных президентских выборах чернокожего американца Барака Обамы не стала еще полной победой в той Гражданской войне».
Здесь профессор записывает граждан США в клинические идиоты. При всем своем природном хамстве (многие считают – нарочитом) Барак Хусейнович был выбран всё ж не в качестве символа победы 150-летней давности, а, как полагали избиратели, как человек, всё ж опирающийся на некую экономическую программу.
Я вот, допустим, не люблю стрелецкие бунты. Тож – некоторая Гражданская, как ни крути. Но мне сложно представить, чтобы я проголосовала за кандидата, основой предвыборной кампании которого явилось бы полное и окончательное разоблачение исторической несостоятельности стрельцов, происхождение кандидата из антистрелецкой семьи и безусловная верность его предков семейству Нарышкиных. Я все-таки посмотрю на такую прозу, как миграционная политика в представлении кандидата, предложения по улучшению мобильности, взгляды на пенсию, образование, медицину и прочую скукотищу. Не думаю, что американцы дурее меня. Были, конечно, пиар-трулюлюшки, что вот, выбрали чёрного, от самого факта в январе яблони расцветут, но всякому же ясно, что сие являлось лишь сопутствующей шумихой.
Неясно только профессору. (Профессор, надо полагать, ждет запрета актрисы Вивьен Ли. Приравнять всё это зловредное кино к творчеству Лени Рифеншталь, да и вся недолга).
«Тихий реванш расистов в 1920-1950 гг. привел фактически к восстановлению положительного отношения к "героям Юга", как к полководцам (генерал Ли), так и к теоретикам законности рабства (Д.Кэлхун, Р.Тэйни, Д.Фицхью), – плачется он далее. – Им были воздвигнуты статуи, вывешены памятные доски. Сложилась и какое-то время доминировала в США историческая школа "консенсуса", которая утверждала, что Гражданская война - это роковая ошибка и элиты севера и юга вполне могли найти общий язык».
Внимание! Профессор не считает войну Севера и Юга роковой ошибкой, не думает, что с южанами был возможен диалог. Они ж – расисты. Надо б устроить на Юге небольшой такой стратоцид, да? А недобитых – на Аляску, золото мыть на пользу американской экономики.
«И, надо признаться, это правда, продолжает профессор. – Вполне могли бы найти, но на почве признания рабства законным явлением. К этому всё и шло в 1850-е гг. Если бы такой консенсус произошел, то США никогда бы не стали теми США, какие мы знаем»…
Тут мы цитатку немножко оборвем, ибо длинно и скучно. Кто хочет ознакомиться с полётом профессорских мыслей без изъятья, пусть ищет неизъяснимые строки самостоятельно. Оно и не сложно.
Итак, вот он, во всей красе: совдеп головного мозга. Профессор искренне убежден, что вся суть конфликта Севера и Юга сводится к тому, что Юг хотел владеть рабами и мучить оных, а Север горел желанием незамедлительно освободить бедных чёрненьких страдальцев. Я не стану унижать читателя лапидарным утверждением, что война велась совсем на другую тему.
А профессор, вне сомнения, думает, что без военного вторжения северян рабство на Юге процветало бы по сей день. Ergo: профессор думает, что большевики освободили русских крестьян от крепостного права. Иначе – куда ж оно вдруг делось? Неужто изверги-цари отменили? Не станем же мы утверждать, что освобождение крестьян не одно десятилетие готовил столь ненавистный Зубову чудовищный злодей, как Государь Николай Павлович? Не смешите профессора.
Quamobrem: профессор является несомненным большевиком, отчего-то не любящим тов. Джугашвили – предположительно по причинам семейного характера. Профессор, конечно, не употребляет большевицкой символики – серпа, молота, красной звезды. Но мы же не дети, мы знаем, что коммунистическое учение страшно не картинками, а неизбежными репрессиями, стратоцидом, террором, изоляционизмом и несвободой мысли.
Но и это не всё: профессору, вероятно, девственно неведомы речи Авраама Линкольна, которые (процитировать бы профессору, не упомянув, что они исходят от прогрессивного душки) профессор громокипяще заклеймит как «расистские».
«I will say, then, that I am not, nor ever have been, in favor of bringing about in any way the social and political equality of the white and black races; that I am not, nor ever have been, in favor of making voters or jurors of negroes, nor of qualifying them to hold office, nor to intermarry with white people; and I will say, in addition to this, that there is a physical difference (о, как! ЕЧ) between the white and black races which I believe will forever forbid the two races living together on terms of social and political equality. And in as much as they cannot so live, while they do remain together there must be the position of superior and inferior, and I as much as any other man am in favor of having the superior position assigned to the white race».
Вы этого не читали, профессор? А это, меж тем, 1858 год, дебаты старины Эйби со Стивеном Дугласом. Да не расисты ли вы с вашим Эйби, а?
Оно конечно, энергично задумано: туда их, черномазых, обратно в Африку. Всех скопом, как еще один лучезарный эльф, декабрист Пестель, евреев бы в Турцию. Что уж с ними всеми церемониться. Но вы определенно уверены, что Кэлхун – хуже, а, профессор?
Старина Эйби открыто называл негров «низшей расой». Ну как, дошло наконец, что война было вообще не об этом? Еще не дошло? Продолжим.
Штаты Делавэр, Кентукки, Миссури и Мэрилэнд – рабовладельческие. Нехорошо, ах, как нехорошо. Одна неувязочка: это штаты, сражавшиеся за Север.
А прекрасный северный генерал Грант, даже победив уже нехороших южан, так своих рабов и не освободил. Ибо раб суть полезная вещь в хозяйстве. Профессор с моей знакомицей, тоже большой противницей рабства, не одиноки. Какой-то Бенюмов, пишущий в какой-то «Медузе», утверждает, что Ли «пытал своих рабов». В действительности рабов у Ли не было. Он всех своих рабов освободил еще до начала той самой войны, в которой южане твердо рассчитывали на победу. Не был рабовладельцем ни обожаемый солдатами генерал «Джо», тот, что держал до последних сил железную дорогу к Атланте, ни Стюарт, ни Хилл, ни еще один Ли… Президент же КША считал, что рабство неизбежно «сойдет на нет».
Мы вообще, в отличие от вас, революционеров, сторонники эволюционных путей. Мы – те, кто за Кавалеров и Шуанов, за Белых и за Конфедератов.
Вам сложно поверить, о, толерантные толкователи Истории, что, сообразно Конституции США, южане никакими мятежниками не были. Они имели полное конституционное право на свой выбор. За этот выбор их и выкосили. Более полумиллиона жертв.
Но вот, благодаря многим усилиям, казалось, что США сумели уврачевать давние раны. Можно было оглядываться на США как на пример того, что Гражданские войны всё же кончаются. Но они не кончаются, нет. Во всяком случае, они не кончаются там, где победила неправая сторона.
Гражданское согласие, пусть иной раз и с перегибами, с нежелательными эксцессами, но существовало, а прошлое казалось прошлым. Да, женщины пересыпали лавандой разные старые знамёна – в разных семьях. Но жизнь-то шла своим чередом. Никто никому не мешал.
И вот – Север на пустом месте пошел в атаку. В атаку на «прадедушкины могилы» южан, на историческую память. Вот и нам урок: пока стоят ленины, Адмирал и Цесаревич под угрозой. Хоть через сто лет. Ибо плебс – а низменность суть категория нравственная, а не сословная – всегда алчет полного реванша.
В отличие от своеобычного профессора, автор этих строк не считает «расистами» ни южан, ни даже северян. Это были люди своего времени, вот и всё. Как уже во французской блогосфере, не валить же памятники Аристотелю из того, что он считал рабов неодушевленными?
Итак, американский гражданский мир оказался зыбок. Этому и радуется профессор. Об этом он и ликует.
«Теперь могу сказать - американское общество начало новый этап очищения себя от былой лжи. Впрочем ложь былой не бывает. Если стоит конная статуя генералу Ли, если висит доска в память Д.Кэлхуна - то это значит, что люди здесь поддерживают ценности, которые эти люди проповедовали и за которые они воевали, не жалея жизни.
Именно эти ценности расизма и рабства (у этого простигосподи есть в голове хоть что-нибудь, кроме «Хижины дяди Тома»? Просто интересно, сколь сильно метастазирует совдеповский агитпроп) ныне отвергаются большинством американцев решительно. И это - безусловное благо и безусловное свидетельство здоровья нации».
Спасибо, мы уже видели это здоровье. И непристойные жесты, и многое еще. Я не хочу, чтобы мой народ был столь же здоров и, да простится мне мой французский, публично испражнялся в метрополитене.
«Защитниками этих принципов оказались откровенные расисты, куклуксклановцы, убежденные антисемиты».
Пропускаю пассажи про Трампа, ибо они мало чем обогатят интеллект читателя.
Но где – антисемиты, профессор? И, кстати: а семиты-то – где? Какое отношение семиты имеют к той войне?
Вижу подленькую логику: приплести к войне за права Юга поздние дела ККК. Вообще же ККК – страница трагичнейшая, порождение доведенных до полного бесправного отчаянья побежденных. Но хоть и трагичнейшая эта страница, а совсем иная, чем война.
Но – куда ж нам без «антисемитов»? Без них, как без Гитлера – обзываться нечем.
Хотя одного семита мы с друзьями все ж нашли. Предок одного из современных мультимиллиардеров США, еврей, воевал в рядах дикси. Чем потомок и гордится. Но и это еще не конец дроздобалета, мушкетеры доставили еще не все подвязки.
Чернокожий историк из штата Миссисипи, Энтони Герви, возмущен утаиванием факта наличия в армии КША 100 тысяч негров, около 40 % из которых были свободными, то есть следовали собственному выбору. И не поварятами служили те негры, но артиллеристами, кавалеристами. Чернокожий же Дж.Джонсон, издатель «Съерра Таймс», утверждает, что армия Конфедератов была «последняя армия в истории нашей страны, по-настоящему сражавшаяся за Конституцию, Билль о правах и Декларацию Независимости».
«С первых дней войны негры активно участвуют в военных операциях КША. На Юге из их числа формируют регулярные части мятежной армии, их обучают по общим уставам, а на парадах они маршируют плечом к плечу с подразделениями из белых южан; между тем подобное пока совершенно немыслимо в Вооруженных Силах Севера». Это, кстати, из свидетельств северян.
«В первых рядах противника находились два полка негров-мятежников. От них не было никакой пощады северянам — ни живым, ни раненым, ни павшим». И это – тоже.
И уж кстати, о ККК. Его основатель Форрест – о неграх-Конфедератах:
«Эти парни оставались со мною до конца. Люди вроде них — лучшее, чем обладала Конфедерация!».
Сколько прелестных историй довелось мне прочесть за эти сутки: многое переведено даже и на русский язык, а то и написано на нем. Есть превосходные исследования, кстати, с серьезными базами ссылок. Мог бы прочесть это и профессор, не особенно себя утрудив.
«Хочешь жить? Переходи к нам!»
«Ни за что! Плевал я на вас, я – мятежный ниггер, помру с честью да совестью».
Потомки Конфедератов свято чтят память чернокожих героев, таких как Дж.Кларк из 28-го Джорджийского Добровольческого, доживший в ясном рассудке до 110 лет. (Ему было, что поведать молодёжи). Инженер-мостостроитель Г. Кинг, бывший раб, до конца дней хранил Bonnie Blue. Негр из Джорджии, Дж.Уоллес, сделался после войны сенатором штата – пользуясь цветом кожи, лоббировал интересы демократов-дикси, которым было много трудней прорываться в политические структуры. Высочайшая честь вести под-узцы боевого коня на похоронах прославленного генерала Джексона выпала чернокожему Конфедерату. Героически погибая, белый морской лейтенант Т. Пело спас жизнь чернокожему юнге Джону Дэво – впоследствии видному политику и газетному издателю Юга.
Довольно! Интернет не резиновый. Я эдак могу полностью пересказать только что прочитанную работу. Но всякий может найти ее самостоятельно. Не станет искать лишь профессор.
При всей моей любви к КША – даже я многого не знала до нынешних дней. Но я-то первое наделена чувством истины, а второе – я не Зубов, который ничего кроме советского агитпропа, как мы выяснили, не знаючи о Конфедератах, выражает желание прочесть о войне Севера и Юга лекцию с помощью «Новой газеты». Вот будет знатная лекция, а, господа? Бичер-Стоу нервно курит свою пахитоску в сторонке.
Способен ли вообще профессор понять, в какую лужу он сел, взявшись судить о том, в чем, скажем так – не силён? Способна ли это понять моя знакомая, оскорбившая моего Роберта Ли? Да, все оболганные фигуры Истории, о которых я имею что-либо – знать – мои. Ибо я писатель. Русский писатель, и это уточнение – ключевое.
Способна ли понять сделавшая баснословную запись дама, насколько умнее ее выглядит тот самый народ, о котором она отзывается с таким великолепным презрением?
Нет, едва ли.
Итак, потомки упомянутых чернокожих – цивилизованные и достойные люди. (Поглядите хоть в интернете, он ломится от фотографий людей черной расы с прекрасными лицами и флагами Конфедерации – это и есть, вероятно, те потомки). Гадящие же в сабвэе и топчущие статуи бездельники на пособии – это просто афрошариковы, чьих предков развратили северяне, предоставив им свободы, к которым те не имели ни подготовки, ни надлежащего самосозания. Америка и без того плохо справлялась с ордами криминализированных бездельников, вооруженных идеологией «чёрного расизма». Что будет дальше – известно одному Богу.
Я, вслед за своим народом, вижу взаимосвязь сущего: я ж «русская Кассандра». И я предрекаю в десятый раз: «либерализм» стремительно идет на смычку с коммунизмом. Атака их против Конфедератов сие подтверждает. (В недавнем антиклерикальном выступлении Дм.Быкова выражено желание «Немножечко понимать Ленина»).
Так что название нашим «либералам» скоро будет звучать совсем просто – красные. Оттенки едва ли не важны.
Кому-то из них, может, и не хочется хвалить длящийся четыре месяца шабаш. Всё-таки не всем нашим лучезарным эльфам нравятся непристойные жесты и непристойные вопли. Даже, страшно сказать, им могут не совсем нравится голоягодичные пляски на поверженных памятниках. Но дискурс определен, что поделаешь.
Плебейство наступает повсеместно. Я тут упоминала Трансвааль. Памятники Полю Крюгеру тоже под угрозой. Нет больше прекрасной страны ЮАР, а преступность выросла даже не на один порядок, а на два в сравнении с временами апартеида. Ну да какая разница, сколько народу поляжет, лишь бы утвердить демократи… коммунистические ценности. Лес рубят – щепки летят. Время клопов, подлое время. Может статься, и вовсе Скончание Дней.
Зато проясняется многое, иной раз – к нашей печали. Но всё ж – к лучшему. Пусть те, кто радуется чудовищному вандализму в США, прекратят хоть с какого-то бока претендовать на причастность к русским Белым. Ибо радоваться торжеству плебейства и низости не способен ни аристократ крови, ни аристократ духа. На том и порешим. Учитесь сморкаться пальцами. Вам это пригодится.
Ну а я пойду на сем послушаю в двадцатый, вероятно, раз, на этих (опять же) днях, открытого мною для себя прекрасного Белого барда Евгения Юркевича:
Остались в прошлом кутежи и пьянки,
Война потребует немало крепких рук.
Вперед, друзья! Покажем грязным янки,
Как может драться старый добрый Юг.
Война не учит говорить стихами.
Мы редко письма пишем нашим матерям.
Но мы пройдем победными шагами
По полосатым флагам северян.
Уж близко враг. А ну, ударим разом!
Эх, от своих в атаке только б не отстать!
Пусть Потомак от крови станет красным,
Но землю Юга янки не топтать.
Пусть треплет нас в кровавой круговерти,
Но без свободы нам и жизнь не дорога.
И мы пойдем, к победе или к смерти
За Ли и Джексоном хоть к черту на рога.
Разбиты мы. Отставить перебранки.
В бою последнем каждый будет стоить двух.
Сомкнуть ряды! Покажем грязным янки
Как умирает старый добрый Юг.
Елена Чудинова
Источник Версия для печати
