Заключением военного прокурора Забайкальского военного округа от 11 апреля 1998 года по проверке законности постановления Иркутского военно-революционного комитета от 06 февраля 1920 года принятая в отношении Верховного правителя России (18 ноября 1918 года - 7 февраля 1920 года) адмирала Колчака Александра Васильевича мера наказания признана обоснованной в условиях существующих на тот момент исторических реалий.
Определением Военного суда Забайкальского военного округа от 26 января 1999 года № 3-Н адмирал А.В. Колчак признан не подлежащим реабилитации, а вынесенное в отношении него постановление Иркутского военно-революционного комитета от 06 февраля 1920 года о применении к нему высшей меры наказания в виде расстрела, приведенное в исполнение 07 февраля 1920 года на берегу реки Ушаковки вблизи г. Иркутска, обоснованным.
Военный суд пришел тогда к такому выводу исходя из того, что имеющиеся материалы дела свидетельствовали о том, что «в 1918-1920 годах по распоряжению и с ведома Колчака А.В. проводились военные действия против Советской России, массовые репрессии в отношении мирного населения, красноармейцев и сочувствующих им войск». Предпринятая в отношении Колчака А.В. мера воздействия в виде расстрела, несмотря на его предыдущие заслуги, касалась именно этой стороны его деятельности и, в сложившейся на тот период ситуации, была обоснованной. Признавая Колчака А.В. не подлежащим реабилитации, суд сослался на положения ст.ст. 4, 9 и 10 Закона Российской Федерации от 18 октября 1991 года № 1761-1 «О реабилитации жертв политических репрессий» (далее – Закон о реабилитации).
В силу ст. 4 Закона о реабилитации не подлежат реабилитации лица, перечисленные в ст. 3 Закона, обоснованно осужденные судами, а также подвергнутые наказаниям по решению несудебных органов, в делах которых имеются достаточные доказательства по обвинению в совершении следующих преступлений: совершение насильственных действий в отношении гражданского населения и военнопленных, военные преступления, преступления против мира, против человечности и против правосудия. Военный суд в результате применения названного законоположения пришел к убеждению в том, что А.В. Колчак не подлежит реабилитации вследствие того, что он является лицом, совершившим действия, «не укладывающиеся в общепринятые моральные стандарты». По мнению военного суда, А.В. Колчак, будучи «обладателем широких властных полномочий», был способен «остановить террор, проводимый его контрразведкой в отношении гражданского населения», но его не остановил, в силу чего «как человек, совершивший преступления против мира и человечности, не подлежит реабилитации». При этом конкретные ссылки на доказательства террора, а также доказательства осведомленности адмирала о ведении террора в тексте определения военного суда даны не были.
Кроме того, военный суд, руководствуясь положением ч. 3 ст. 377 УПК РСФСР, согласно которому осужденный, оправданный, их защитники, законные представители несовершеннолетних, потерпевший и его представитель, гражданский истец, гражданский ответчик и их представители могут быть приглашены на заседание суда, рассматривающего дело в порядке надзора, по решению этого суда, рассмотрел дело А.В. Колчака в отсутствие его представителей. 14 февраля 2000 года Постановлением Конституционного Суда Российской Федерации по делу о проверке конституционности норм чч. 3, 4, 5 ст. 377 УПК РСФСР положения уголовно-процессуального закона, позволявшие суду надзорной инстанции рассматривать уголовное дело без ознакомления осужденного, оправданного, их защитников с надзорным протестом, без извещения осужденного, оправданного, их защитников о времени и месте судебного заседания и без обеспечения им права довести до суда свою позицию относительно доводов протеста, были признаны не соответствующими ч. 3 ст. 123 Конституции Российской Федерации. Однако с опорой на постановление КС России сторонники пересмотра определения повторно обращаться не стали.
В декабре 2004 года российские адвокаты Б.А. Кузнецов и П.А. Астахов публично предложили свои услуги внуку А.В. Колчака, гражданину Французской Республики А.Р. Колчаку в представлении его интересов при разрешении отечественным судом вопроса о реабилитации адмирала. На высказанное предложение реакции от наследника А.В. Колчака не последовало.
Именно на такой ноте была поставлена точка в вопросе реабилитации адмирала. Как бы впоследствии политическое руководство российских регионов и чтившая заслуги Колчака А.В. общественность ни пытались поднять решенный вопрос вновь, официальная позиция современного Российского государства, высказанная Военным судом Забайкальского военного округа в 1999 году, оставалась непоколебимой.
Память о Колчаке А.В. как легендарном флотоводце, полярном исследователе и учёном-океанографе, деятеле и лидере Белого движения, несмотря на ярое сопротивление левых общественно-политических движений, увековечивалась во многих городах России: в Санкт-Петербурге (мемориальная доска на здании Морского корпуса Петра Великого, 2002 год, на здании по ул. Большая Зелениная, д. 3, 2015 год), в Иркутске (памятник Колчаку А.В., 2004 год, музей истории Иркутского тюремного замка им. А.В. Колчака, 2006 год, мемориальная доска на здании железнодорожного вокзала, 2000 год), в Екатеринбурге (памятная доска на здании, где останавливался А.В. Колчак в феврале 1919 года, 2006 год), в Москве (во дворе часовни Николая Мирликийского, 2007 год), во Владивостоке (на фасаде морского вокзала, 2016 год), в Омске (мемориальная доска на здании особняка Батюшкина, 2004 год, скульптура у здания культурно-развлекательного центра «Колчакъ», 2011 год). Это говорило, прежде всего, о том, что благодарное адмиралу поколение современников не обращало внимание на идеологические противоречия Красного и Белого движений и закрепляло память о нем настолько, насколько имело возможность для этого, определив в качестве главного фактора его уважения истинный патриотизм и подлинную службу интересам Отечества, пусть даже при видении адмиралом иного пути социально-политического развития российской нации.
В 2005 году Дума Таймырского (Долгано-Ненецкого) автономного округа предложила федеральному руководству возвратить острову Расторгуева, расположенному в Таймырском заливе Карского моря, первоначальное наименование, сложившееся в позднее имперское время. Поддержанное Русским географическим обществом Правительство Российской Федерации своим постановлением от 15 июля 2005 г. № 433 переименовало остров Расторгуева в остров Колчака. Это мероприятие вернуло А.В. Колчаку обретенную в начале XX века славу видного океанографа и исследователя Арктики.
Декабрь 2006 года ознаменовался в Омске (историческом месте деятельности адмирала как Верховного правителя России) моментом начала процесса официальной внесудебной реабилитации А.В. Колчака как политического и военного деятеля. Распоряжением Губернатора Омской области Л.К. Полежаева от 22 декабря 2006 года впервые за всю историю современной России личность А.В. Колчака была оценена на государственном уровне как личность «истинного патриота Отечества, видевшего другой путь развития России и судьбу её народа». Руководством омского региона было принято решение установить в центральной части Омска памятник А.В. Колчаку как руководителю Белого движения, исторически повлиявшему на общественно-политическое и духовное становление сибирского народа. По замыслу авторитетного политика Л.К. Полежаева, обладающего серьезным функциональным весом в решении вопросов общегосударственного значения и масштаба постсоветского геополитического пространства, омская кампания по увековечению памяти адмирала должна была спустя некоторое непродолжительное время вылиться в сибирскую, а затем и всероссийскую тенденцию признания заслуг Колчака, приводимую в конечном результате к полной официальной реабилитации его личности.
В феврале 2008 года Министерство культуры Омской области объявило о проведении Открытого творческого конкурса по выбору лучшего проекта памятника А.В. Колчаку в г. Омске, в состав жюри которого вошли ведущие художники, скульпторы и искусствоведы города.
Однако несколько позднее левое крыло политической общественности Омска с откровенным вызовом заявило Правительству Омской области о своем категорическом несогласии с проводимым в регионе процессом внесудебной реабилитации «белогвардейского деятеля», сославшись на необходимость соблюдения судебного постановления 1999 года, признавшего личность адмирала нереабилитируемой. Мнение жителей омского региона полярно разделились, случайным образом создав основу для возникновения массового конфликта на почве идеологических разногласий. Руководство Прииртышья приняло решение приостановить процесс увековечения памяти А.В. Колчака, которое, как оказалось, возымело постоянную силу на будущее.
Так акция отдания почестей верному сыну России была подавлена. Но в сознании интеллигенции старейшего сибирского города феномен адмирала не утратил своего достойного значения. Объявленное затишье затянулось бы надолго, если б не выстрел петербургского правосудия, на который чтившая память о Колчаке российская общественность даже не надеялась.
«Гром среди ясного неба»
Казалось бы, вопрос об оспаривании постановления городского правительства об установлении мемориальной доски деятелю Белого движения не должен вызывать резонанс, и тем более, стать непредсказуемым в своем разрешении. Но не тут-то было.
Решением Смольнинского районного суда г. Санкт-Петербурга под председательством судьи Т.П. Матусяк от 24 января 2017 года по делу № 02а-0185/2017, возбужденному по административному иску Барсукова О.В., Сафронова А.Л., Горяниной О.О., Григоряна С.С., Дивненко К.С., Ефимова М.В., Судакова О.Н., Голубевой Л.С., Новикова Р.С. к Правительству Санкт-Петербурга о признании незаконным Постановления Правительства Санкт-Петербурга от 19 февраля 2015 года № 148 «Об установке мемориальной доски А.В. Колчаку» (с текстом следующего содержания: «В этом доме с 1906 по 1912 год жил выдающийся русский офицер, ученый и исследователь А.В. Колчак»), обязании воздержаться от установки памятных досок А.В. Колчаку, административные исковые требования были удовлетворены частично.
Суд счел означенное постановление незаконным вследствие обнаружения факта неполного соблюдения процедуры его издания. Формально признав его не соответствующим закону, орган правосудия не исключил возможность его повторного принятия по тому же вопросу и с тем же содержанием, но при условии учёта определения Военного суда Забайкальского военного округа от 26 января 1999 года как составной части материала по вопросу об увековечении памяти исторической личности.
Принятию данного судебного решения предшествовала полноценная доказательственная работа сторон административного процесса, которые нередко иллюстрировали свои идеологические взгляды относительно А.В. Колчака. Именно из последнего стали ясны действительные причины оспаривания некоторыми жителями северной столицы установления мемориальной доски А.В. Колчаку. Увидев добротное процессуальное противоборство административных соистцов и ответчика, узнав о позиции привлеченных в качестве заинтересованных лиц Администрации Петроградского района Санкт-Петербурга и Комитета по культуре Санкт-Петербурга, а также заслушав ценное мнение Некоммерческого партнерства «Мемориально-просветительский и историко-культурный центр «Белое Дело», положенное в основу описательно-мотивировочной части текста решения по делу, суд впервые установил грандиозные с точки зрения официальной позиции государства обстоятельства иркутских событий января-февраля 1920 года.
В тексте своего решения суд привел, что «расстрел Колчака А.В. следует квалифицировать как внесудебную расправу, поэтому не может приниматься во внимание ссылка административных истцов на невозможность его реабилитации. Согласно ст. 4 Закона РФ «О реабилитации жертв политических репрессий» не подлежат реабилитации лица, обоснованно осужденные судами, а также подвергнутые наказаниям по решению внесудебных органов, в делах которых имеются достаточные доказательства по обвинению в совершении военных преступлений, преступлений против мира, против человечности и против правосудия. Данная норма неприменима к делу Колчака А.В., поскольку его расстрел – это внесудебная расправа, совершенная с грубейшим нарушением процессуальных норм, действовавших в то время».
Развивая обоснование изложенного вывода, суд обозначил «хронологию правовых событий, произошедших в г. Иркутске и приведших к расстрелу Колчака А.В.:
- 12.11.1919 года эсеровский земский съезд образовал Политцентр.
- 05.01.1920 года в результате вооруженного восстания власть правительства А.В. Колчака низвергнута, управление в регионе переходит Политцентру.
- 07.01.1920 года Политцентром создана Чрезвычайная следственная комиссия (ЧСК), действовавшая на основании Общего положения об уездных и городских следственных комиссиях (принято Политцентром 05.01.1920). Цель деятельности ЧСК - расследование действий реакционных правительств (в том числе правительства Колчака А.В.).
- 16.01.1920 года Политцентр образовал специальный Верховный народный суд (для судебного рассмотрения уголовных дел, расследованных ЧСК).
- 17.01.1920 года ВЦИК и СНК РСФСР принимают Постановление «Об отмене применения высшей меры наказания (расстрела)». На всей территории РСФСР отменено применение высшей меры наказания (расстрела) как по приговорам ВЧК и ее местных органов, так и по приговорам городских, губернских, а также и верховного при Всероссийском Центральном Исполнительном Комитете трибуналов.
- 22.01.1920 года подписан Акт о мирной передаче власти Политцентром Военно-революционному комитету (ВРК) РКП(б). В Иркутске устанавливается советская власть.
- 03.02.1920 образован Временный революционный трибунал (ВРТ) при ВРК. В ведение ВРТ перешли дела об общеуголовных, воинских и политических преступлениях.
- 03.02.1920 года ЧСК направляет в ВРК список из 18 арестованных лиц, которых целесообразно расстрелять.
- 06.02.1920 года ВРК утвердил представление ЧСК о расстреле только в отношении Колчака А.В. и Пепеляева В.Н.
- 07.02.1920 года Колчак А.В. и Пепеляев В.Н. расстреляны.
- 08.04.1920 года приступил к работе Временный революционный трибунал».
Исследовав хронологическую картину событий, относящихся к уголовному делу по обвинению А.В. Колчака, возбужденному Чрезвычайной следственной комиссией в январе 1920 года, суд пришел к следующему выводу: «Расстрел Колчака А.В. произведен без решения суда, по резолюции, вынесенной неуполномоченным органом. На тот момент на всей территории РСФСР было отменено применение высшей меры наказания (расстрел). Фактически данные действия могут быть охарактеризованы как расправа».
Основывая свое мнение на приведенных фактах, суд сослался на справку, содержащую подробный анализ действий лиц, принимавших решение о расправе, подготовленную ведущим научным сотрудником Санкт-Петербургского института истории Российской академии наук.
С восприятием указанной информации не остается никаких сомнений в четкости написанного. На абсолютно доступном для каждого образованного лица языке решение суда доносит объективную картину событий января-февраля 1920 года, одновременно приводя их правовую квалификацию. Даже если условно допустить, что судья Т.П. Матусяк при изготовлении мотивированного текста решения использовала метод т.н. сплошного цитирования участников процесса, их правовых позиций, отраженных в документальном виде, то все равно помещенные в мотивировочную часть решения суда слова, приобретшие утвердительную форму, в условиях отсутствия особых пометок суда об их субъективном характере выступают в целом позицией суда, а со вступлением в судебного решения в законную силу наделяются преюдициальным значением. Иными словами, отраженные в судебном решении в утвердительной вербальной окраске факты по смыслу процессуального закона становятся фактами, установленными судом и не подлежащими повторному доказыванию и установлению.
Стало быть, решение Смольнинского районного суда г. Санкт-Петербурга (федерального судебного органа в свете норм Конституции Российской Федерации и Федерального конституционного закона «О судебной системе Российской Федерации») от 24 января 2017 года по делу № 02а-0185/2017 можно вполне расценивать как акт, иллюстрирующий официальную правовую позицию Российской Федерации по вопросу расстрела Верховного правителя России адмирала А.В. Колчака, актуальную на сегодняшний день. Примечательно, что хронологическая разница между датой постановления решения и датой принятия определения Военного суда Забайкальского военного округа 1999 года составляет без двух дней 18 лет. За этот период времени российское общество успело вырастить еще одно поколение молодых сограждан.
Стоит особо отметить и то, что суд, дополнительно установив обстоятельства дела и выйдя за пределы заявленного административными истцами сегмента исковых требований, в описательно-мотивировочной части текста судебного решения изложил такое: «В ночь на 7 февраля 1920 года расстрелян большевиками, по наиболее распространенной версии на берегу реки Ушаковки. Тело адмирала спустили в прорубь. Основанием для расстрела послужила секретная телеграмма В. И. Ульянова (Ленина), в результате которой Реввоенсовет 5-й Красной армии получил соответствующие указания из Москвы».
Чрезмерно громкий характер процитированного абзаца недвусмысленно говорит нам о том, что фигура В.И. Ульянова (Ленина) в организации расстрела адмирала А.В. Колчака в контексте судебного решения приобретает совершенно иную оценочную сторону. Немудрено, что отныне данный факт надлежит учитывать при восприятии деятельности Ленина наряду с другими важными обстоятельствами в обязательном порядке. Значение секретной телеграммы В.И. Ульянова (Ленина) в материалах дела А.В. Колчака как руководящего сигнала для расправы над последним неминуемо квалифицирует действия руководителя Советской России (в условиях неприменения на территории РСФСР смертной казни по состоянию на 07 февраля 1920 года) в качестве организации убийства адмирала, вызванной личной необходимостью организатора в устранении своего политического конкурента.
Последствия «иносказания»
Решение Смольнинского районного суда г. Санкт-Петербурга от 24 января 2017 года по делу № 02а-0185/2017, оставленное без изменения апелляционным определением судебной коллегии по административным делам Санкт-Петербургского городского суда от 25 апреля 2017 года по делу № 33а-6748/2017, без всякого преувеличения оказалось «юридическим иносказанием» о событиях января-февраля 1920 года, произошедших в Иркутске. Придаваемый природой судебного постановления обязательный правовой характер установленных обстоятельств переворачивает приоритетные и второстепенные позиции в оценке расстрела А.В. Колчака местами. Если до принятия указанного решения суда еще можно было говорить о сомнительности каких-то фактов, то после вступления его в законную силу уважающее правовые ценности государство и его общество уже не смогут себе позволить разойтись во мнении с состоявшейся квалификацией суда, но это в случае, если уважительная добросовестность общества и правового государства возобладает. В случае же с современной Россией все неоднозначно.
Идеальным исходом исполнения вступившего в силу судебного решения от 24 января 2017 года видится запуск процесса официальной и всесторонней реабилитации личности А.В. Колчака, проводимого на высшем федеральном уровне: пересмотр определения Военного суда Забайкальского военного округа от 26 января 1999 года № 3-Н, устранение его правовой несостоятельности (отмена квалификации нереабилитируемости личности с опорой на «несолидные» аргументы), отмена вошедших в основу определения Военного суда Забайкальского военного округа от 26 января 1999 года № 3-Н заключений органов военной прокуратуры об отсутствии оснований для реабилитации личности А.В. Колчака, повторное обращение любого заинтересованного лица в соответствующий правоохранительный орган с заявлением о реабилитации личности А.В. Колчака с учетом новых обстоятельств.
С комплексной политико-правовой точки зрения процедура реабилитации А.В. Колчака представляется несколько иной, чем её предусматривают положения ст.ст. 6-11 Закона о реабилитации. Пересмотр исторического значения личности А.В. Колчака нуждается в комиссионном исполнении, выполненном на высшем государственном уровне с привлечением специалистов в области права, отечественной истории, социологии, психологии, военного дела и географических наук (по всем сторонам жизнедеятельности адмирала). К примеру, кажется целесообразным образование Государственной комиссии Российской Федерации по реабилитации личности, восстановлению и увековечению памяти А.В. Колчака, формируемой Государственной Думой или Советом Федерации Федерального Собрания Российской Федерации на основе предложений российских научных и общественных организаций. Разумно предусмотреть учреждение для обеспечения работы Государственной комиссии трех рабочих групп:
1) по собиранию и первичному исследованию и оценке доказательств;
2) по вторичному исследованию и оценке доказательств, даче заключения о реабилитируемости/нереабилитируемости исторической личности;
3) по подготовке проекта федерального закона «О реабилитации личности, восстановлению и увековечению памяти А.В. Колчака», его внесению в Государственную Думу и представлению Государственной комиссии при рассмотрении проекта закона палатами Федерального Собрания Российской Федерации.
Решение о реабилитации личности А.В. Колчака должно иметь юридическую силу федерального закона, поскольку только акт федерального законодательства как наибольший по силе правовой акт сможет преодолеть законную силу ранее постановленных судебных определений об отказе в реабилитации (если они не будут пересмотрены с положительным результатом).
Устаревшие нормативные положения Закона о реабилитации с позиции процедурного механизма на данный момент полагаются нами не вполне отвечающими критериям объективности, беспристрастности и всестороннего исследования значимых для реабилитации обстоятельств.
В этой связи при успешном внедрении на высшем государственном уровне такого комиссионного механизма реабилитации исторической личности окажется логичной организация пересмотра вопросов о реабилитации прочих деятелей периода Гражданской войны, Февральской и Октябрьской революций.
Айдар Янышев
Москва, 30 марта 2019 г.
См. также https://legitimist.ru/sight/politics/2017/intervyu-s-a.yu.-sorokinyim.html
