"Портал–Crеdo. Ru": Недавно Вы приезжали из США на перезахоронение праха Императрицы Марии Федоровны. Какое впечатление произвела на Вас церемония?
Георгий Федоров: Мне показалось, что организовано все было весьма неплохо. Во всяком случае, видеть на улицах Санкт-Петербурга почетный караул, когда хоронят русскую императрицу – для меня такое было впервые. Хотя, в то же время, должен сказать, что меня неприятно поразило, когда при выносе гроба из Исаакиевского собора оркестр заиграл "Коль славен…". Да, когда-то это был русский гимн – до "Боже, царя храни!" – но, ведь, это на самом деле масонское произведение – это все знают. Конечно, довольно-таки удивило и поведение прессы, которая по указке сверху – я это знаю совершенно точно – выполняла распоряжение игнорировать в своих репортажах и съемках Великую княгиню Марию Владимировну. Хотя, разумеется, во всех моментах церемонии она занимала место, положенное ей про протоколу, то есть самое почетное. Удивило и то, что к поминальной трапезе все приступили, не дождавшись Патриаршего благословения. Странно было, что на приглашениях на церемонию не были указаны имена тех, кому они присылались и не было подписи г-на Вилинбахова, руководителя российского геральдического департамента. Кроме того, в бумаге, на которой были перечислены приглашенные Романовы, первым назывался Николай Романов, потому что он-де старейший. Позвольте, но старейший в чем?.. По возрасту что ли?.. Ну, так это в данном случае совершенно неважно, не играет никакой роли. Такие вещи все-таки понимать надо.
– А какие цели вообще преследовала власть, устраивая перезахоронение Императрицы Марии Федоровны?
– Ну, это, конечно, стремление к легитимизации власти, стремление подчеркнуть ее преемственность.
– Но в то же время ни один из телевизионных каналов не посвятил церемонии ни одной специальной передачи…
– Да, это так. Потому что в то же самое время существует боязнь возрождения монархии, привлечения внимания к монархической идее. Незадолго до церемонии стали известны данные, что в России около 20 процентов поддерживают такую идею. Но, оказывается, что изначально была названа совсем другая цифра – вдвое большая – 40 процентов, но ее просто побоялись озвучить.
– Говорят, что теперь власти смогут беспрепятственно получить анализ ДНК Марии Федоровны, и еще раз поднять на щит историю с "екатеринбургскими останками".
– Тут как раз я не думаю, что пойдут на это. Я думаю напротив, что довольно скоро "екатеринбургские останки" просто вынесут из Петропавловского собора и достойно похоронят в другом месте. Ведь все-таки это прах тех, кто также пострадал от большевиков.
– Говорят, что подлинные мощи святых царственных мучеников находятся в Брюсселе…
– Ну, разумеется! И это давно известно. Но в Храме Царя-Мученика есть лишь частица мощей – то, что смог вывезти следователь Соколов из России. Скорее всего, мощи захоронены в стене храма, причем никто не знает – где точно.
– Говорят, что это было известно новопреставленному митрополиту Виталию (Устинову)…
– О, не знаю! Как говорили древние – "о мертвых либо хорошо либо ничего". Но я не могу сказать о владыке Виталии ничего особенно хорошего. И не был он никаким монархистом, хотя и говорил он об этом, и хотя так многие думают. Мои родители знали его еще с берлинских времен, с 40-х годов ХХ века. Он был демократом. Да достаточно просто вспомнить, как он порвал отношения с Великим князем Владимиром Кирилловичем…
– Но это случилось из-за того, что Владимир Кириллович встретился в России с Патриархом.
– О, еще до этого! Когда было празднование 1000-летия Крещения Руси и в Нью-Джерси (на Владимирской горке), и в Нью-Йорке (торжества были очень масштабными, в финале увертюры "1812 год" Чайковского блистательный Николай Гедда солировал "Боже, царя храни!", и за ним запели все), владыка Виталий оказывался за одним столом и рядом с Великим князем. Так владыку сразу же стали упрекать в том, что он поддерживает легитимистов. Так что дело не во встрече с Алексием Вторым – в этом не было ничего абсолютно невероятного. Владимир Кириллович и прежде ходил не только в церкви РПЦЗ, но и в собор Александра Невского в Париже Константинопольского патриархата, а также был близок с владыкой Сурожским Антонием (Блумом) в Лондоне. Был он и прихожанином церкви в Мадриде, которая относится к Константинопольскому патриархату, и в которой венчалась его дочь Мария Владимировна с Великим князем Михаилом Павловичем (урожденным Гогенцоллерном), также принявшем православие.
– Кстати, а почему этот брак распался?
– Это очень просто. Дело в том, что была изначальная договоренность, что наследник Георгий Михайлович воспитывается исключительно в православном духе, но Михаил Павлович – я его хорошо знаю, и он – очень приятный человек, мы не раз выпивали вместе – все же стал активно тянуть сына и в "германскую" сторону. И тогда случился развод.
– В течение всей своей жизни Вы принадлежали к РПЦЗ?
– Да, как и мой брат – отец Константин Федоров, который служит в России, и который был верен владыке Виталию до его последнего дня и провожал митрополита в последний путь. Я же должен сказать, что в том, что случилось внутри РПЦЗ в 90-х годах прошлого века, тоже виноват владыка Виталий. Ведь все эти архиереи, которые сегодня делают погоду в РПЦЗ(Л), взошли еще при нем. При нем начались и те самые нестроения, которые и привели к расколу внутри РПЦЗ. Я же, когда перееду на постоянное жительство в Санкт Петербург – а это, Бог даст, случится уже в будущем году – не собираюсь принадлежать ни к какой юрисдикции – ни РПЦЗ(Л), ни РПЦ МП. И к владыке Владимиру (Котлярову) я ходить не буду – слишком уж он либеральный. В то же время должен сказать, что в Санкт-Петербурге есть замечательные батюшки.
– А вы не боитесь переезжать в город, который называют "бандитским"?
– Я знаю об этом. Но, во-первых, это отечество моих предков, здесь мои церкви. А потом, Вы что же думаете в Америке бандитизма меньше? Да и вообще я говорю, что Америка – первый штат Израиля, а Россия – второй. Хотя смотреть на памятники Ленину в России мне еще противнее, чем на масонские ложи в США.
– Но в зарубежье еще остались русские организации – ОРЮР (Организация российских юных разведчиков – Ред.), кадеты, имеющие свою богатую и славную историю. Остался Свято-Троицкой монастырь в Джорданвилле, наконец!
– Остались, да... Но в этих организациях почти никто уже не говорит по-русски. Я счастлив, что мои-то внуки, которые живут с родителями в Москве, говорят на русском языке. Что же касается Джорданвилля, то там теперь новые люди, там сожгли все старые книги, направленные против сергианства…
– А почему Вы выбрали Санкт-Петербург, а не Москву?
– Я выбрал бы Москву – но это настолько дорого! Кстати говоря, сегодня я уже и в Санкт-Петербурге не смог бы купить квартиру – так все выросло в цене.
– Если не секрет – Вы будете жить в центре города?
– Да, в самом центре, можно сказать – рядом с Мариинским театром, но еще ближе, прямо совсем рядом с изумительной красоты церковью Николы Морского. Это очень приятно.
Первоначально опубликовано Порталом Credo
Версия для печати
